Часа в два ночи его посетила тихая конспиративная радость – короткий промежуток между двумя страданиями. В глубине ночи можно прятаться от текущих проблем, как на Снежке. Простор и тишина – идеальное место для лечения психических больных и приравненного к ним контингента. И правильно, что там работает стационар. Это не только очевидно, но и очесалослышно. Тут один кандидат на выборах говорил, что нужна команда реаниматоров, человек десять, и все возродится. Правильно, только начинать надо с себя. Первым делом санитаров вызвать.
Такие дела, что надо нанимать себе адвоката. И то не выдержит. Скажем, плакальщика надо.
Когда припарковали на обычном месте, как выяснилось потом, возле женского корпуса психбольницы. То-то попалась им какая-то красавица с загадочными глазами, похожая на марсианку. Гнусин глянул на счетчик километров: 666. Число зверя! Ночные неуютные мысли крутнулись бессмысленным вихрем. Давай, может, еще сотню метров проедешь, – хотел он предложить парню. Но тот уже заглушил двигатель. Перехватывать инициативу наследник научился на ять. Иногда он казался Гнусину старшим братом, хотя его решения, как отрубленные, не всегда были безупречны, научиться бы отвечать за них.
– Двери не будем закрывать. Давай, бди! – сказал он жене и принялся снимать лыжный костюм и надевать лыжи и понял, лыжный сезон кончился. Снег набух влагой, скольжения никакого. Раз так, давай не пойдем обычным маршрутом, а заберемся на вершину ближайшей сопки, которая слева. Там следы какие-то виднеются. Значит, есть проход. Предложение отца принято. При таком отвратительном скольжении, кстати, забираться легче. Поначалу ломились, как лоси, и никакой не лесенкой, а напрямую. Теплынь необыкновенная, да еще от физической нагрузки жар. На коже ощущается своеобразная шероховатость и задубленность. То есть, физически ощущаешь, как на кожу ложится загар.
Открылась речка. Птичьи трели. Лиственницы в зеленом мареве, готовые выстрелить нежными иголочками. Стланик начинает вставать, сбрасывая снег с лап. Мухи, комары летают в сумасшествии солнечного тепла, вызывая восторг. Гнусин готов отдать им несколько капель крови. Часа полтора поднимались по склону, чтобы добраться до самых снежных козырьков, от которых оторваны куски размером со слона. В прежние времена там загорала магаданская публика, в несколько этажей. Теперь мало кому есть дело до развлечений. Ни одного человека. Но следы лыж отчетливы, и кто-то пытался сбивать козырьки.
Еще Гнусин обратил внимание, что противоположная сопка идеально сопрягается с этой. Выемка одной с выпуклостью другой,