Девушка смутилась и, прижав бутылку вина к груди, отступила на шаг назад.
– Вы извините…, я сейчас узнаю…, я быстро.
И убежала. Александр Андреевич, молча, смотрел ей вслед, видел, как она упала грудью на стойку и зашепталась с барменом. Наконец осмелился перевести взгляд на Шери. Перед ним сидела та же Александра Владимировна и улыбалась, оглядываясь по сторонам. Как ни в чем не бывало.
– Шери, у тебя прекрасное произношение. Ты знаешь об этом?
– Ты находишь? Спасибо. Знаешь, я пожалуй съем кусочек.
Официантка вернулась минут через пять. С ней к столику подошел молоденький бармен с двумя бутылками. Одну он держал под мышкой, вторую протирал зеленой салфеткой. Отвесил вежливый поклон обоим и обратился к Шери.
– Бонсуар, мадмуазель.
Это развеселило Шери. Она даже в ладоши захлопала.
– Миленький, – она тронула за локоть бармена, – я хорошо по-русски говорю. Тебе не кажется, Саша, что меня за француженку приняли?
При этом она «Саша» с ударением на последний слог произнесла. По-видимому, это окончательно убедило подошедших, что француженка продолжает их разыгрывать.
– Мадмуазель, у нас есть французское вино. И именно Розе д'Анжу, – он приблизил этикетку к своим глазам, затем показал её Александру Андреевичу. Вот, одно – Каберне Фран, второе, – он протянул вторую бутылку, – Каберне Совиньон. Что предпочитаете? Открываем?
Александр Андреевич вопросительно посмотрел на Шери. Никак не готов он был к подобному развороту событий. Куда делась её застенчивость? Что с ней произошло?
– Оставьте обе. Откройте…, – она игриво задумалась и, как бы наугад, указала пальцем на первую бутылку, – вот эту. Каберне Фран?
– Ви, мадмуазель.
– Замечательно.
Шери вдруг задумалась, и пока бармен открывал бутылку, официантка заменяла бокалы, а бармен вновь наливал их, замерла взглядом на Александре Андреевиче. Смотрела, почти не мигая, хотя Саша пытался делать вопросительный вид, улыбался, она взгляда не отводила, и оставалась молчаливо задумчивой. Саша не выдержал, торопливо закурил и отвел глаза в сторону. «Я думал стразом поиграю, а оказалось, в руки бриллиант попал. Да, да – бриллиант чистой воды. Как же она к нам в агентство попала? Где её наш директор нашел? Нет, она должна быть моей! Разобьюсь вдребезги, но она будет моей». Вот так примерно он думал.
Через некоторое время заиграл оркестрик. Трое седовласых незаметно возникли на невысоком подиуме и с первых аккордов дали понять, что они свое дело знают. Пианист, пробежав по клавишам прямыми пальцами, постепенно, импровизируя, вплел мелодию «Осенних листьев» Ив Монтана. Тихим чесом вступил ударник, за ним контрабасист. Последний, долго, прижавшись щекой к грифу, гладил согнутым указательным пальцем струны, жмурясь, как кот, следил за пианистом и тоже, незаметно глухо затукал, укрыл мелодию бархатом, сделал объемной. Музыка заполнила площадку кафе до последнего глотка