О происхождении названия села Чернооково существует несколько легенд, каждая из которых по-своему правдива. Основная версия связана с достопримечательностью села – криницей. Криница находится в центре села.
Из-под меловой горы вытекал поток воды. Криница и её исток никогда не замерзали, летом и зимой вода в них была одной температуры в восемь градусов. Зимой, когда вокруг белым-бело, свинцовая вода криницы и тёмный кустарник вокруг неё, напоминали «чёрное око», обрамлённое ресницами. Отсюда и пошло название – Чернооково.
Интересна легенда о происхождении названия деревни Бабки. По одной версии название связано с освободительной войной русского народа против поляков в начале 16 века. Из деревни ушли все мужчины, остались только одни женщины (бабы).
Шамовка от слова шамать – есть. Есть было нечего? С почина их, девчонок, деревня была переименована и стала называться Заречье.
Ина узнала историю своего края, который считала глухоманью, и изменила своё мнение о нём. И икона, которая до сих пор находится у неё, всё-таки писана настоящими мастерами, пусть и темперой.
Мария Михайловна
Жизнь подарила, мир подарила…
Мамочка. Отец звал её Марийка, свекровь – Марусей, именно так, как маме не нравилось, все деревенские – Марией Михайловной. Голодное детство, война, недолгий рай в Китае и последнее пристанище в глухой деревне – вот и вся биография. В двух строчках вся жизнь? Конечно, нет. Весь её главный интерес перетечёт в жизнь дочки и сына.
Было ли что-то светлое и радостное? Конечно, было. Даже в деревне. На всех фото мама улыбается. Через пару лет деревенской жизни на опалённом солнцем лице стали видны светлые морщинки, веером расходящиеся от глаз.
«Хохотушка, кожа у глаз не успевает загореть», – как-то сказал отец маме.
«Как не смеяться, Зина с Ниной на речке такие истории рассказывали, от смеха живот заболел!» – ответила она.
Зина-москвичка вышла замуж за деревенского парня из Шамовки и не могла не стать подругой мамы, а почему ею стала Нина, не понятно. Может потому, что боготворила? Мама была изящна до хрупкости с ножкой 35-го размера, что ненормально восхищало Нину:
– Ты, Марийка, как куколка, а у меня не ноги, а ножищи, не руки, а ручищи. А твои ручечки…
От такого низкопоклонства подташнивало даже маленькую Ину: что-то было в этом неприличное.
Нина нарочито наговаривала на себя, деревенскую красавицу с толстой косой до пояса. Её муж-механизатор был, по её словам, вечно грязен, груб и молчалив, на что она постоянно жаловалась маме.
Потом муж запьёт основательно, она – в ответ, за что он начнёт её бить. Они разведутся, он уедет в другую деревню и заберёт с собой старшего сына, младший останется с ней. И каждый раз Нина несла своё горе маме, а оно не кончалось… Нина запила.
Ина поминает