Водитель, худой парень с темногубым смуглым лицом, добежал до Ангелуса и выбросил вперед руку, Ангелус думал – для удара, и у него не было свободной руки заслониться, щенок оказался больше и тяжелее, чем представлялось на расстоянии. Но вместо удара парень вцепился ему в плечо, затем обхватил пальцами шею сзади, беззвучно открывая и закрывая рот, словно и ему не хватало воздуха.
– Ты как это сделал? – выдохнул наконец парень, сжимая пальцами шею Ангелуса.
– Прости, не сердись, – попросил Ангелус. – Моя вина. Но я боялся, что ты его не видел…
– Ну да, да, – нетерпеливо крикнул парень, – но как ты это делаешь?
Щенок испуганно забился у Ангелуса в руках, Ангелус прижал к себе локтями его ноги, щенок задергал вытянутой шеей, глянул вокруг дикими глазами и запихнул морду Ангелусу глубоко под мышку.
От головы колонны подкатил джип с сопровождающим офицером, офицер соскочил на мостовую и резко спросил молодого водителя, что здесь происходит.
Парень заговорил быстро, возбужденно, его горловой акцент мешал Ангелусу понять все, что он говорил, но ясно было, что парень видел, как Ангелус бежал за собакой по склону, что ради собаки он не стал бы тормозить, да и уверен был, что та проскочит, а потом уже не видел ее, из кабины не видно, а смотрел на человека на склоне, и этот человек, то есть Ангелус, сделал что-то, Ангелус не понял что, парень весь дрожал, видимо, оттого, что чуть не задавил человека. Подошли еще несколько водителей, офицер, как Ангелус и ожидал, начал резко выговаривать ему за безрассудный поступок и одновременно ругал молодого темногубого солдата за остановку.
– Вы правы, вы правы, – повторял Ангелус, а сам прислушивался к тому, что отвечал водитель, а тот все твердил одно и то же, Ангелус улавливал отрывки: «Бежит, бежит… метров двадцать… и вдруг р-раз… схватил его и р-раз… я бы не остановился, но как он это делает… не меньше как двадцать метров… бежит, бежит и р-раз!» Кто-то из водителей засмеялся, другой выругался: «Не морочь голову, Эли», а третий потрогал безвольно висящую ногу щенка и сказал: «Ничего ему не будет, перепугался только».
– По машинам! – сердито крикнул офицер, затем спросил Ангелуса: – Вы турист? Откуда?
Ангелус ответил. Он давно перестал разубеждать израильтян в дорогой им иллюзии, будто в его стране их как-то по-особенному любят и жалеют. Сейчас, увидев, как немедленно смягчилось сердитое напряженное лицо офицера, он почувствовал особенную неловкость и поспешно прибавил:
– Но я давно здесь живу.
– Все равно, – сказал офицер. – Не знаю, как у вас в Голландии, а у нас