– Останься!
Сененмут вздрогнул.
– Подойди ближе, – ласково произнесла царица, сменив гнев на милость, когда заметила смятение юноши. Она снова улеглась на высокое ложе и протянула к нему руку. – Почему ты боишься меня?
Сененмут попробовал улыбнуться, но вышла лишь жалкая гримаса.
– Из-за этой глупой истории с Руей? Забудь! Женщины в ее пору ненасытны подобно шакалам в пустыне. Они не пропускают ни одного мужчины, попадающегося им на пути.
– Я не хотел! – Сененмут сам услышал, как беспомощно и неубедительно прозвучали его слова.
Но Хатшепсут, казалось, даже не заметила этого; она приняла неуклюжее извинение и продолжила без тени иронии:
– Ты слишком хорош для этой солдатской потаскухи. Она тащит к себе в постель каждого, до кого может дотянуться. И неопытный юноша вроде тебя беззащитен в когтях ловкой бабенки. Нет, ты ничего не мог поделать!
Сененмут перевел дыхание и набрал полную грудь воздуха, чтобы объяснить, как подпал под чары Руи и ее любовных игр, но вдруг ощутил под своей ладонью круглый живот. Хатшепсут провела его правой рукой по своему животу и заглянула Сененмуту в глаза.
– Ты чувствуешь нового Гора во мне, скажи, чувствуешь?
Юноша залился краской. Он чувствовал только, как с него градом льет пот, и не знал, что говорить. Он кивнул.
– Возможно, это твой сын, – донесся до него голос Хатшепсут. – Возможно, ты породишь нового Гора. – Она крепче прижала его руку к животу.
О, Амон, Мут и Хонсу, вся триада фиванских богов! Не мог же он, крестьянский сын, выходец с городских окраин…
– Ты насмехаешься надо мной, благородная госпожа!
– Зачем мне это надо? – Хатшепсут пожала плечами. – Только грубые рыбачки с берегов Великой реки потешаются над наследником крови, вложенным в их тело.
Сененмут отобрал свою руку у царицы и вытер пот со лба. Хатшепсут, великая владычица Обеих земель, ждет от него сына! Сына?
– А откуда ты знаешь, что это сын?
– Так предсказал прорицатель.
– И ты признаешь меня отцом твоего ребенка?
Хатшепсут с лукавой улыбкой опустила глаза, будто говорила: может, да, а может, нет. А потом ответила совершенно серьезно:
– Знай же, Сененмут, главная жена фараона всегда производит на свет сына Ра! Но сделай фараон рабе своей Исиде хоть десять сыновей – все они будут ублюдками!
Мысль о том, что он мог породить сына, который когда-нибудь сядет на трон Гора, повергла Сененмута в трепет. Он, сын Рамоса и Хатнефер, станет отцом фараона? Не может быть! Никогда!
Хатшепсут, без труда разгадавшая мучившие любовника мысли, быстро сменила тему.
– Мне сообщили, – сказала она, – что ты проявляешь таланты на поприще искусства.
– Да, госпожа. Работать с различными горными