Менделеева?
Да. Ни с места.
И протесты, как заводские.
Сходят в прорубь
Дела лихие.
И не братство, а тунеядство.
Смотрит Сталин.
Сверху грозятся.
Глава 4
Вот пробка, бутылка,
Постой, паренек,
Ты из лесу вышел,
Ты, видно, продрог,
И из камелька
Не дует пока,
И есть козья ножка,
Что лучше стиха.
Вот-вот, ангелок,
Ты роток-то закрой.
Он дышит, и курит,
Пьет водку порой.
Германская каска
И русская весь,
Шагает по улице
Фрэнсис Весь.
Попробуй подметку.
Вот лесоповал,
И здесь в 31-м
Мой Фрэнсис вставал.
Он курит тихонько
И слышит пока,
Что Сталина все ж
Не убили. Река
Течет и течет.
И Волга, и Дон.
Народ мой сидит
И шагает с трудом.
И Волга, и дом,
И река, и Ока.
Не видно, не видно,
Не видно врага.
Вот Змей,
Он наводит свои полки.
В окне
Не видно,
Не дремлют враги,
И вот охота,
До крупного пота,
И вот, неохота —
Не видно ни зги.
И ветер грохочет, запомнив края:
«Гренада, Гренада, Гренада моя!»
В тех дальних-дальних
Американских краях
Жил тоже когда-то
Один дурак.
Забрался он в школу,
Детей пострелял,
Его бы к нам тоже
На лесоповал.
И в этот сонный,
Бессонный лес
Шагает по улицам
Фрэнсис Весь.
Вот залпа салют,
Ивановки шьют
Да синицы поют.
Вот сонный, кессонный
Лес.
И старый редут,
Где воют и пьют,
Бомжи и бродяги
Тут.
Вот именно здесь
Шагает с котомкою
Фрэнсис Весь.
Вот с рокотом шпор
Шагает Егор,
И конь его рядом,
Во весь опор.
Егор – великан,
Волк попался в капкан.
И тащит волка
Егор за аркан!
Цветное стекло
На сердце легло
И Евдокию поволокло
Конями, конями
По жухлой траве
Радио передали
По всей Москве
Лет через сорок,
А то – пятьдесят,
И кони все сутки,
Как гуси, летят.
Лебеди белые,
Офицеры смелые,
Кони в подводу,
И зубы стучат.
А на погоду
Не вышло полгода,
Совсем на полгода
Забыли ребят
На полюсе холода.
Вздрогнули губы
На полюсе холода
Очень темно.
Зимой положили
В сугробы мы чудо
Жизни своей, и
Открыли