Из самого сердца леса, из тайных своих королевств привозили они порой вещицы редкой красоты. Сжав зубы, хозяин Медвежьей Пади, который умел считать и видел выгоду не хуже любого цверга, начинал торговаться. Одна радость – торговались эльфы не долго, ибо находили это занятие унизительным.
Вот среди молчаливых статных красавцев на беду заприметила Астейн, вступившая в возраст невесты, одного – Ульвейна Вороново Крыло, причину всех ее бед и душевных страданий. Виновника разбитого сердца и бесприютных скитаний.
Он появился среди прочих своих собратьев в Медвежьей Пади. В тот раз эльфы принесли на продажу оружие – кинжалы тончайшей работы, тонкие лезвия которых переливались всеми цветами радуги, и волшебные стрелы, что по их словам могли пролетать расстояние в два раза большее против стрел обычных.
Астейн не слишком интересовалась оружием, и пока Хельми с отцом препирались с эльфами, пытаясь сбросить цену, разглядывала лесных жителей. Вот так их взгляды и встретились. И что-то томительно заныло в душе, и сердце застучало чуть быстрее. У этого высокого стройного юноши глаза оказались вовсе не цвета пожухлой травы, как у многих его соплеменников, но агатовые, и лучились они ласковым теплом. Никогда ранее не доводилось девушке испытывать того, что испытала она в первую же встречу с Ульвейном Вороново Крыло.
На закате выскользнула Астейн из усадьбы, из-за богатого стола, что повелел накрыть Игнлвальд в честь эльфов. Девушка устремилась к Серебряному ручью – хотела посидеть в одиночестве, унять бешеное сердцебиение и погасить внезапный жар, что огненной лавой растекался в груди. Да только вместо привычного журчания слышала она его бархатный голос и смех, а в искристой воде видела его глаза.
– А я думаю, куда это сбежала наша юная хозяйка, – вдуг раздалось у нее за спиной.
Да, это был он, Ульвейн Вороново Крыло. Стоял и смотрел на нее. Что прочла Астейн в его взгляде? То была удивительная нежность. Еще никто так не смотрел на нее.
– Зачем ты здесь? – спросила она, преодолев внезапную дурноту и слабость.
– А без тебя там скучно.
– Какое ж от меня веселье? – Девушка едва смогла заставить себя отвести от него взгляд и пожать плечами. – Я ж все больше молчу…
– Так давай вместе помолчим.
И они молчали. И лишь Сербярный ручей да древние сосны видели, как коснулись губы эльфа губ дочери Ингвальда. Для поцелуев слова не нужны.
Потом