– Нет, – вмешался подошедший Стас, – не Надежда – я. И я компенсирую.
Наденька опять проявила язычок:
– Тогда уж и мне – два балла.
– Нет, – сумел выдавить из себя Стас.
– А-за-ли-на-а… – почти пропела из-за его спины Зинаида.
Нет, это был не шелест вынимаемой из ножен катаны: в её голосе не было никаких эмоций, только тщательно артикулированный звук – пожалуй, так катану ласкает шёлк! Никто ни к чему не мог придраться. Даже Азалина. Даже Стас.
Они и промолчали.
– Ну, не скажу, что она – самая умная из вас, она… Она – самая предусмотрительная. Помнишь, как она у вас оказалась? Вас же попервоначалу было четверо. А потом…
Вода лилась на голые плечи, на голые тела… Просторная душевая была пуста, и только эти двое всё копошились в мокрых волосах друг друга…
– Потом она помогла Питу на тесте по этикету. И следом, на заплыве – увязалась за ним, однако, темпа не выдержала и сошла бы с дистанции – то есть, вылетела бы вообще! – но он её поддержал. Скоро мы группой догнали их, устроили ей передышку, она выплыла. И, как-то по факту, осталась с нами. А потом на ленте сорвалась Вероника. Парни бы её бросили. Одна бы я их не остановила. Но Надя без тени сомнения, без малейших колебаний начала со мной работать. На них она даже не взглянула. Они пару шагов прочь всё же сделали, но вернулись. И волосы мои использовать – тоже придумала она.
– Не страшно было?
– Надежда в школе воздушной гимнастикой баловалась, а в цирке с волосами – привычный трюк. Она всё сделала правильно. Она… она была уверена. Она была спокойна и уверена. И я ей поверила.
– К нам она ещё перед этикетом подкатывала. Но уж больно наши мальчики на неё облизываться начали… Я бы, может, и подумала, поприкидывала вариантики: всё-таки иметь в группе кого-то из Семьи… Но Зин ощерилась, и мне пришлось поддержать подругу-самурайку. И теперь вспомни: сколько тогда групп образовалось на потоке? А сколько уцелело? – мы и вы. И к кому она подкатила? К нам и вам. У вас же была гендерно сбалансированная четвёрка – втёрлась!
– Она с самого начала дала понять мальчишкам, что для они для неё… не кавалеры. И это она начала звать их «братьями».
– Ага, значит, урок впрок пошёл. И как быстро… Однако, вот, если бы намедни вы сорвались со стенки – мальчишки бы тебя бросили, но она для них всё равно осталась бы «сестрой». И она тогда бы – сегодня уже! – оказалась с нами… И тоже – «как-то по факту».
– Ты считаешь её потенциальной предательницей?
– Азалину VI – предательницей?! Нет, конечно. Ты слышала хоть что-то подобное хоть про кого-то из шести поколений Семьи? Да что ты! – «если тебе кажется, что с тобой поступили не по закону – пишешь обращение в профсоюз, если тебе кажутся несправедливыми законы – обращаешься в КОМКОН, а если случилась катастрофа, и не веришь никому – пробивайся к Семье!». И это знают все. Их можно не любить, над ними можно посмеиваться, но не верить им нельзя. –