Не имея ни су за душой и будучи больше не в состоянии спать на голой земле в лесах из-за проблем с суставами, он познакомился с Этьеном, и тот посоветовал старику предложить свои услуги его отцу. Семейство как раз похоронило верного слугу Мишеля, прожившего в доме двадцать восемь лет. Поначалу Батисту, который привык к широкому простору, пришлось тяжело, однако со временем он притерпелся к условиям оседлой жизни и даже научился ей радоваться.
Шарль-Юбер Лакруа с большим уважением относился к этому безотказному и честному человеку, который оказался таким же отличным помощником в доме, как и покойный Мишель. Он даже доверял ему отнести домой свой портфель с деньгами и документами, когда после длительного собрания во дворце интенданта ему нужно было еще отправиться по делам.
Ти-Поль вернулся вприпрыжку, снова уселся перед начищенным до блеска тазом и высунул язык чуть ли не до подбородка. Перрена не упустила случая на него прикрикнуть:
– Перестань пускать слюни в миску, маленький проказник, иначе мне снова придется ее мыть! Лучше очисти пару морковок!
– Мне – чистить морковку? Ни за что! Это женская работа!
– Да неужели? И что ты тут, в таком случае, забыл? Иди и займись мужским делом! И оставь в покое мою посуду!
Ти-Полю очень хотелось остаться в кухне, поэтому он умолк и потянулся за морковкой. Перрена заглянула в стоявшую на печи кастрюлю с молоком, бросила в нее щепотку соли, кусочек драгоценного стручка ванили, запах которой так нравился Изабель, и кусочек засахаренной лимонной корочки, чтобы придать крему еще более приятный аромат. Потом разбила четыре крупных яйца и отделила белки от желтков. Белки отправились в миску, стоящую на влажном полотенце, а желтки – в кастрюлю с кремом. Из любопытства Изабель подошла поближе. Привычной рукой служанка принялась взбивать белки в легкую пену.
– Перрена, что это ты делаешь?
Молодая женщина так увлеклась своим занятием, что не заметила, как подошла Изабель. Когда та заговорила, она едва не выронила от испуга свою сбивалку.
– Ой! Мадемуазель Лакруа, вы меня напугали! А если бы я все выплеснула на стол?
– Прости меня, пожалуйста! Ты печешь для меня меренги с кремом?
Служанка попыталась напустить на себя грозный вид, но уголки ее губ приподнялись в улыбке.
– Ну-ка, брысь отсюда, маленькая лакомка! Достаньте лучше тарелки! Все ж лучше, чем бездельничать!
Изабель заглянула в кастрюльку. На поверхности молока появились мелкие пузырьки. Не переставая взбивать, свободной рукой Перрена сдвинула кастрюлю с огня и бросила в нее горсть риса. Лицо молодой госпожи внезапно осветилось улыбкой.
– Ты готовишь рисовый пудинг а-ля Конде? Да, Перрена, да?
– Ничего-то от вас не спрячешь! – с притворной строгостью пожурила ее служанка. – Ну, если теперь вы все знаете, может, достанете посуду? Скоро придут ваши братья с