Голос Эрмины прервался. Ей показалось, что она пересказывает какую-то дешевую мелодраму. Тем не менее она продолжила:
– Этой зимой Арман снова встретился с Шарлоттой: она сейчас работает на заводе в Монреале. Так она противостоит войне, по ее собственному выражению. Арман был уверен, что она вышла замуж за его брата. Узнав, что это не так, и поскольку его не взяли в армию из-за нарушения слуха, он решил попытать счастья. Но мадемуазель ничего не захотела слышать.
– И несчастный парень нашел себе место на голландском грузовом судне, – продолжила Бадетта.
– К несчастью, да! А Жозеф даже не сможет помолиться на могиле своего сына! Армана похоронили по морскому обычаю, и его тело будет покоиться на дне Сен-Лорана.
Она снова заплакала. Мадлен принесла поднос с чаем. Весенний ветерок проникал в открытое окно. Солнце освещало занавески. Фруктовые деревья покрылись бело-розовыми цветами, на луга легло ярко-зеленое покрывало из нежной травы. Природе не было дела до смертоносного безумия, охватившего людей.
– А как поживают ваши детки? – спросила журналистка. – Они были такие славные, когда мы с вами встретились прошлым летом в Шикутими!
– Мукки растет на глазах, – поспешила ответить Эрмина. – Он стал гораздо сдержаннее, все такой же смуглый, с бархатным темным взглядом, как у его отца. Думаю, что со временем он станет точной копией Тошана.
Когда она произносила индейское имя своего мужа, ее голос слегка задрожал. Она на несколько мгновений прикрыла глаза, чтобы вызвать в памяти образ мужчины, которого любила всей душой и с которым ее связывала чувственная страсть, не ослабевающая с годами. Будучи романтичной натурой, Бадетта ощутила смутную тоску.
– Эрмина, история вашей любви всегда будет меня восхищать. Я ведь пишу новеллы, но до сих пор не решалась написать о вас с Тошаном. Но я обязательно это сделаю! Помнится, как все заголовки газет пестрили сообщениями о вас. «Метис и Снежный соловей…»
Ей удалось вызвать улыбку у своей подруги. Мадлен, которая пила чай вместе с женщинами, подбадривала журналистку настойчивым взглядом.
– Я также вспоминаю нашу первую встречу, – добавила Бадетта. – Мы ехали в одном поезде в Квебек, вам предстояло пройти прослушивание. Прямо перед станцией Лак-Эдуард случилась авария, и нам пришлось провести ночь в местном туберкулезном санатории. Ваш Мукки был тогда еще младенцем. И вы принялись петь для больных. Никогда не забуду того волнения, которое я испытала, слушая вас. Я сказала себе: «У этой очаровательной особы огромный талант» и не ошиблась. Кстати, насколько мне известно, вы подписали контракт на три оперетты, которые пройдут этим летом?
Эрмина молча кивнула. Прежде чем ответить, она некоторое время разглядывала кружевную скатерть.
– Не могу сказать, что это мой любимый музыкальный жанр, но я должна