– Пора.
Аннели шагнула на тротуар, открыла заднюю дверцу белого фургона, вытащила инвалидное кресло и два одеяла. Правая подножка поднята – АК-4 с новым укороченным прикладом можно полностью спрятать под одеялом. Яспер помог Лео сесть на мягкое пластиковое сиденье и кивком проводил фургон, когда Аннели отъехала.
По темному тротуару. Вниз по отлогому склону, который очень скоро станет намного круче – подъездная рампа одного из самых больших стокгольмских обменников.
Лео детально спланировал весь маршрут.
– Лео? – Яспер остановил кресло, нагнулся, развязал шнурки и снова стал завязывать, так что мог шептать совершенно незаметно для других. – Ты все еще переигрываешь. Я видел, как твоя мама работала с людьми, которые… ну, не такие. Они двигаются иначе.
Яспер выпрямился и не торопясь покатил кресло через пригородный торговый квартал, где толпы народу спешили по своим делам. И вот тут-то Лео увидел мальчика. Лет пяти-шести. Всего в нескольких метрах, среди кучки людей, ожидающих автобуса.
Никто не смотрит на тех, кто выглядит не как все.
Мальчик показывал пальцем, дергая мать за руку.
Никто по-настоящему не запомнит внешность человека, когда старается решить, отвести ему взгляд или нет.
Мальчик показывает на него… на инвалидное кресло.
Но ребенок. Ребенок видит мир не так, как взрослый.
Теперь мальчик громко кричал.
Ребенок удивлен, открыт, не успел напугаться.
Оружие под одеялом. Склеенные скотчем обоймы в жилете. Мальчик показывал не на них и кричал не об этом, но ощущение-то как раз такое.
Еще один крик – и ближайший взрослый, который не смел смотреть, возможно, вдруг посмотрит, а чего доброго, и запомнит обоих. Яспер резко развернул кресло и поспешил прочь от остановки, туда, где потемнее.
17:48.
Они ждали, поглядывая на вход. Автомобили, велосипеды, пешеходы. Подъезжают, отъезжают. Входят, выходят.
17:49.
Осталось всего несколько минут.
17:50.
Может, чуть больше.
17:51.
Скоро.
17:52.
– Где он, черт побери?
– Сейчас приедет.
– Да ведь уже…
– Сейчас приедет.
17:53.
Они медленно начали приближаться; до стены, прикрывающей рампу обменника, оставалось меньше десятка шагов. Белому бронированному автомобилю потребуется время, чтобы проехать весь путь до дверей, не заметив в толпе инвалида и его сопровождающего.
17:54.
Яспер, не в силах спокойно стоять, снова присел на корточки. Развязал шнурки и принялся их завязывать.
– Эй, как тебя зовут? – крикнул мальчик. – И почему ты сидишь в этой штуке? Ты болеешь?
Мальчик вырвался из рук матери и побежал к людям с креслом на колесах, они же такие удивительные.
– You go back[1], – сказал Яспер по-английски, с сильным акцентом.
– Э-эй! Как тебя зовут?