Русские же мыслители не понимая с какого рода провокацией имеют дело, хоть и в мужском исполнении, раздражаются своим принижением, пускаются по ложному пути догоняния, и всякий раз когда это случается, причем с сильным по аховости перегоном, той совершенно разонравливается прежнее и она с новым интересом бросаясь за ненужностью старым переходит на что-нибудь новое, как то массовая культура от классической. Или в 20-х, 30-х годах XIX-го века европейцы не преминули заметить русским: что у вас есть ценного в литературе? Конечно же уже к концу того века появилась на свет знаменитая русская литература, ввиду исконно народных здоровых корней замешанных сильно на постоянной духовности, будущей жить веками, когда как то же гегельянство ввиду ложных неверных исходов, кратковременно, отработанно, как и все женской закваски. Действительно сильному и должно было быть присуще те большие человеческие качества, кои и устанавливались не только даже литературой, но и другими, а так же и юстицией (законотворчество), потому что эгоистичное английское допустим в том что при разводе ребенок переходит к обеспеченному отцу, эти приматы до сих пор сказываются в современном даже демократизме.
Но раз всё так нездорово европейское на поверку, то тогда где же то хорошее бабье в мелочности бытия и изначально её положительных качествах в отношении к телу? – Вот именно оно-то и сказывается в удобности и устроенности европейской жизни, там проявляясь, но уже в общих чертах, расширенных на весь мир, слабость и сказывается в том чтобы урвать от более слабого и зазевавшегося, снять пенки и быть таковой (колонизация, торговля). Вот почему-то у русских та же самая колонизация пошла по тому пути что освоением стала называться, и не только потому что оказались лежавшие рядом земли, но просто потому что эти земли просто требовали чтобы их уняли от грабежа (татарские набеги), но так же еще и потому что наэлектризовывал фон Великой Степи, опять то что есть атмосфера и характер народный, от нее складывающийся.
Здесь во всем этом свои плюсы и минусы, потому что зло во все залезло и разъедает. После советского времени есть чему стесняться и русским в своем мужском, доходящим до быдлового даже в среднем во многих слоях и отношениях. И так куцемозгло не использовать реалию того что на шкале от инертного к активному оказались ближе всего к сильному полюсу, а остальные поприближенней к инертному, находя в ментальном организованном как немцы большой интерес, и даже чувственном в ярких странах золотой климатической середины, между хладным севером и жарким югом, в которой попробуй поживи неэмоционально в том жаре. Одни