Она отпустила его и села на крутящийся стул за письменным столом и начала поправлять выпавшие пряди за ухо.
– Не могу поверить, что это ты? Подожди, а почему тогда у меня здесь написано Рэнди Джонсон?
Рид усмехнулся этому нелепому имени, которое он использовал в целях анонимности.
– Это мой псевдоним. – И, желая убрать это печальное выражение с ее лица, он хитро улыбнулся и добавил: – А еще оно отражает некоторые мои особенности[2].
На секунду она нахмурилась, ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он имеет в виду, а затем ее щеки вспыхнули красным, а глаза расширились.
– Рид!
Он не смог удержаться от смеха. Ее шокированный взгляд того стоит.
– Да ладно тебе, Лу-Лу, ты не могла оставаться такой же невинной на протяжении всех этих лет.
– Моя невинность или ее отсутствие тебя не касаются, Эндрюс. И предупреждаю, если кто-то услышит одно из этих моих смешных прозвищ, я очень больно ткну тебя ручкой.
Он поднял руки в знак капитуляции.
– Достаточно честно, Люберт. – Она закатила глаза, но прежде чем она успела разозлиться на него как следует, он продолжил: – Кстати об именах, а почему ты теперь Люсинда Миллер? Я что-то не вижу кольца. Или ты состоишь в программе по защите свидетелей?
Она отвела глаза, что ей придется говорить на эту неприятную тему.
– Да нет. Я была замужем еще в колледже. Джексон тебе, наверное, об этом не рассказывал, потому что мы тайком поженились, и это все длилось очень недолго. – Она откашлялась и улыбнулась. Но она улыбнулась только губами, глаза остались серьезными. – Ну, ты знаешь, как это бывает. Юношеский максимализм и все такое. А менять имя обратно мне уже как-то не захотелось. По крайней мере, у меня все те же инициалы, что и были, правильно?
Ее попытка скрыть свои истинные чувства напомнила ему о том, что он увидел, когда вошел сюда. Что-то или кто-то обидел ее, и в нем сразу проснулось желание ее защитить. Кроме того, Люси была не просто посторонняя женщина для него. Они выросли вместе с ней и ее братом, Джексоном Марисом. И пока Джекс, который тоже занимался смешанными единоборствами, уехал на Гавайи в тренировочный лагерь и не может помочь своей маленькой сестренке, Рид с удовольствием сделает это за него.
– Почему ты плакала, Лю?
– А, это? – Она неопределенно махнула рукой. – Ничего. У меня просто страшная сезонная аллергия и иногда слезы просто льются из глаз, и нос забит, ну вот и все.
Он усмехнулся.
– Вот почему Джекс и я никогда не рассказывали тебе о наших проделках. Ты вообще не умеешь врать и не продержалась бы и пяти секунд на родительском допросе.
Она стояла, уперев руки в бедра.
– Ну и ладно, а твой тренер сказал мне, что ты ужасный пациент, поэтому можно сказать, что