– У меня конечно же небольшой выбор по вашей милости, – поддела его Наташа. – Правда, есть одно неброское платьице, так что можете не беспокоиться.
– Прекрасно, – улыбнулся Павел.
Номер берлинской гостиницы состоял из трех комнат, поэтому Наташа и Павел могли собираться на бал без помех. Так как Павлу не надо было делать сложной прически, он вышел в гостиную первым. Наконец горничная, помогавшая Наташе одеваться, выпорхнула из дверей ее спальни и, присев перед Павлом в реверансе, скользнула в коридор. А минуту спустя в гостиной появилась Наташа.
Павел, стоявший у камина с бокалом вина в руке, обернулся на шелест платья. И едва не выронил бокал. Наташа предстала перед ним точно такой, какой он увидел ее первый раз, пять лет назад. Тогда, на московском балу, на ней было такое же белое платье с нежным сиреневым цветком в корсаже. И такие же сиреневые цветы в прическе, и тонкая нитка жемчуга на шее, и высокие белые перчатки, вышитые шелком… Внезапно Павел почувствовал, как его сердце учащенно забилось. Бог мой, да она совсем не изменилась за эти пять лет! Такая же юная и прекрасная, словно распустившаяся яблонька. Но зачем она так оделась? Нарочно, чтобы он вспомнил?..
– Что случилось, Павел, почему вы так на меня смотрите? – искреннее недоумение, написанное на лице Наташи, почти развеяло подозрения Павла.
– Да нет, ничего, – ответил он, пристально всматриваясь в ее лицо. – Просто ваше платье…
– Вы находите его слишком приметным? О нет, Павел, вы ошибаетесь! – Наташа рассмеялась. – Уверяю вас, половина женщин на балу будет в похожих. Последние десять лет белый цвет самый популярный в женской моде, чтобы выделиться из толпы, надо надевать что-то темное или яркое. И потом, – продолжала она, беря с камина приготовленный для нее бокал вина, который Павел в растерянности забыл ей предложить, – выбора все равно нет. Кроме этого платья у меня всего два. Одно слишком роскошное, а другое слишком простое для королевского бала.
– Понятно, – протянул Павел. – Все хорошо, Натали, вы оделись так, как нужно.
– А вот вы меня, признаюсь, удивили. – Она с улыбкой оглядела его костюм: облегающий фрак из серо-голубого сукна, голубой атласный жилет и белоснежную рубашку с высоким галстуком. – Вы не надели форму, чтобы не привлекать внимание?
Павел кивнул.
– Да, только из-за этого. А что вы так хитро улыбаетесь? Светский костюм мне не к лицу?
– Напротив, – возразила Наташа, – во фраке вы смотритесь еще элегантнее. Честно говоря, я вообще не люблю военных, – неожиданно призналась она. – Мое сердце не бьется при виде расшитого серебром или золотом гвардейского мундира, как у большинства женщин. Оно только сжимается… от жалости к наивным глупышкам, которые не знают, что под внешним блеском скрываются грубость, бессердечие и недалекий, но зачастую изощренно-коварный ум!
Павел сардонически рассмеялся.
– Браво, Натали! Примите мои комплименты. Вы одной-единственной фразой намертво пригвоздили