Глас вопиющего в пустыне 2. Короткие повести, рассказы, фантастика, публицистические и философские эссе. Любовь Гайдученко

одними воспоминаниями она не умела, тем более, что не только потеряла тех, кем жила, кому служила, но и потеряла всё, что только можно потерять – квартиру (новенькую, красивую, очень уютную, вот не была она мещанкой, а умела соорудить гнёздышко – и дизайнерские способности были в ней заложены), денег тоже не осталось – слишком щедро она ими сорила всю жизнь, не думая о будущем, поэтому было не до воспоминаний – надо было вертеться и крутиться, ускользая из-под колес Судьбы, норовящих тебя раздавить, смять в лепёшку. Переплёт следовал за переплётом, какие-то силы словно сговорились её утопить, но каждый раз она выскальзывала на поверхность, морально покалеченная, но живая. Давно уже было пора перестать быть атеисткой – дьявольские силы жестоко и страшно играли с ней и, наверное, удивлялись, почему она всё ещё сопротивляется, бьёт лапками, как та лягушка, попавшая в крынку с молоком.

      А всё объяснялось совсем просто: ей было ради чего жить. Она многое любила в этой жизни, многое доставляло ей удовольствие и даже иногда величайшее наслаждение. Иногда и физические ощущения были простыми и приятными – она не утратила способности сильно чувствовать. Например, море. Разве сравнится что-нибудь другое с теми длинными днями, когда валяешься на горячем песке, жара, солнце печёт, и наконец не выдерживаешь и погружаешься в теплые чистые воды и плывешь куда глаза глядят, ни о чём, в общем, не думая и забыв про всё на свете, даже про самоё себя? И уверена была, что обязательно «на мой закат печальный блеснёт любовь улыбкою прощальной». Когда-то, очень давно, одна неравнодушная к ней старая женщина (неравнодушная в том смысле, что очень болела за всё, что с ней в жизни происходило, и боялась за неё, что не выдержит она её тягот, слишком уж слабый был росточек, этакая домашняя девочка, воспитанная под крылышком интеллигентной, хоть и деспотичной, бабушки) сказала ей (они были на «вы»): «Вы – гений любви, вот бывают гениальные музыканты, писатели, поэты, а вы гениально умеете любить».

      Да, когда она любила, она отдавала себя целиком, без остатка. Заурядным людям это было не нужно, они тяготились таким безразмерным чувством, потому что самим им взамен отдать было нечего, а незаурядных ей, видимо, всё-таки не встретилось… Подруга, с которой она провела почти двадцать лет, вообще не способна была никого любить – кроме себя. Она была законченная эгоистка, поэтому чувства нашей героини принимала вполне потребительски, её можно было понять – они встретились, когда той уже перевалило за 65, она была очень одинокой, никому не нужной старой девой, а тут вдруг такое!!! Обожание, а самое главное, чуть ли не материнская забота! Помнится, она даже ботинки любила ей надевать, вообще на каждом шагу пыталась как можно чаще проявлять заботы любого характера, обосновывая, что ведь – «человек пожилой, ему уже трудно». На самом деле здоровячка-подруга, сорок лет отъездившая на лошадях (она была просто помешана на конном спорте,