Незнакомец отвесил церемонный поклон и сверкнул белозубой улыбкой. Ярко-зелёный пиджак, начищенные до блеска малиновые ботинки, чёрные бархатные брюки с лацканами и фиолетовый галстук-бабочка, – явившись в люксовый номер роскошного каирского отеля, незнакомец превратил его в театральные подмостки. Вот только публика не спешила приветствовать конферансье радостными криками. Не помогали ни сияние чёрных глаз, ни пряный аромат парфюма, ни взъерошенные волосы, мужественный подбородок и трёхдневная щетина.
Публика вообще попалась недружелюбная. Две впечатлительные шестнадцатилетние девушки могли бы потеплее отнестись к импозантному молодому мужчине. Вместо этого они лишь сильнее вжались в мягкие подушки дивана. Одна из них, маленькая блондинка с голубыми глазами, дрожащим голосом спросила:
– Who are you?1
– Ах да, – хлопнул себя ладонью по лбу незнакомец. – Я и забыл, что вы ещё не можете говорить по-астерийски. Маленькие неудачницы… Ничего, сейчас мы это исправим.
Он выкинул руки вперёд, и из кончиков пальцев потёк фиолетовый дым. Две струи потянулись к девушкам на диване, одна – за спину незнакомца и ещё одна – в соседнюю комнату. Через несколько секунд дым исчез, и незнакомец прищёлкнул языком.
– Вот и всё! Ну-ка, скажите что-нибудь.
Блондинка поджала губы, а вторая, с роскошной копной огненно-рыжих волос и детским лицом, выпалила:
– Не будем мы с тобой разговаривать!
– Чудно, – хлопнул в ладоши незнакомец. Обернулся и поманил кого-то.
В гостиную вошла мумия. Длинная чёрная мантия окутывала монументальное тело, урей венчал гордую обшарпанную голову, глаза застыли навсегда, сгнившая кожа свисала лохмотьями. В левой руке мертвец сжимал зелёный леденец. Длинные когтистые пальцы правой обхватили шею худой черноволосуй девушку. Её голова была опущена, кулаки – крепко сжаты. С них падали редкие капли крови. Кровь тонкой струйкой стекала и с прокушенной нижней губы.
– Кажется, это ваше?
Повинуясь взгляду незнакомца, мертвец отпустил девушку. Мужчина взял её за плечи и толкнул вперёд. Она едва не упала, но сумела удержать равновесие и, бросив на него злой взгляд изумрудно-зелёных глаз, опустилась на ковёр рядом с диваном.
– Не хватает ещё одной, – задумчиво проговорил незнакомец и вдруг заорал: – Эй, Лили Баттерсон! Подъём!
Из комнаты, куда скользнула полоска фиолетового дыма, послышался шум. Мужчина ухмыльнулся. Через минуту на пороге появилась стройная девушка в белой шёлковой ночной рубашке, с растрёпанной копной каштановых волос и красивой загорелой кожей. На её губах блуждала сонная полуулыбка, но стоило девушке увидеть незнакомца, как мгновенно побледневшее лицо исказила гримаса страха, она приложила руку к груди и упала на пол без чувств.
– Что ж, это было предсказуемо, – пожал плечами незнакомец. – Видимо, я перестарался с кошмарами. Ладно, кладите её на диван, и поговорим.
Ни одна не сдвинулась с места.
– Шевелитесь, дурёхи! – крикнул он.
Рыжая встала, подошла к Лили, подхватила её под руки и потащила к дивану. Помедлив мгновение, блондинка присоединилась к ней, и они кое-как взгромоздили Лили на мягкие подушки.
Черноволосая девушка на ковре так и не пошевелилась.
– Так-то лучше, – хмыкнул незнакомец.
– Но… она всё ещё без сознания, – возразила блондинка.
– Что, правда? – с преувеличенным удивлением спросил он. – О, это ужас, просто ужас, я не знаю, что делать, что же делать, что же нам делать, Виолетта?! Думаешь, ты самая умная? Думаешь, ты сама храбрая? Заткнись, или я покажу тебе то, что тебе совсем не понравится, совсем, совсем не понравится!
Виолетта побледнела и опустила взгляд.
– Так-то лучше, – повторил он.
Тем временем Лили пришла в себя. Опираясь локтями на диван, она села и, глядя полными слёз синими глазами на незнакомца, спросила:
– Я опять сплю?
– Думаю, ты и сама прекрасно знаешь, Лили, – ласково ответил он.
– Я не верю, – прошептала она.
– Как пожелаешь. Что ж, похоже, все наконец-то в сборе, поэтому давайте уже начнём наше шоу! – широкая улыбка незнакомца не предвещала ничего хорошего. – Здесь меня зовут Эммануэль Сафо, и я так рад, так рад видеть вас всех! Я повторяюсь, да? Всё из-за этого дурацкого тела, – он небрежно мотнул головой в сторону мертвеца. – Пришлось, понимаете ли, использовать его для воплощения в этом захудалом мирке, а оно не пожелало рассыпаться в прах и теперь ходит за мной, как привязанное. Леденец выпросило… вонью своей отвлекает… Пошёл отсюда! – заорал Эммануэль Сафо.
– Эээээыыыы, – ответил мертвец и всосался в леденец тем, что оставалось у него вместо рта.
Эммануэль вздохнул