«… Отчего же я уже через неделю вижу свою ошибку? Отчего же передо мною раздвигается природа и человек?» – спрашивает он. Конец 1834 – начало 1835 года – тяжелейший период для Гоголя: он начинает читать лекции по всеобщей истории в Петербургском университете и в то же время завершает работу над сборниками «Арабески» и «Миргород». Он просит Погодина прислать ему тексты Погодинских лекций, так как на него «взвалили» лекции по Древней Истории (которые он уже начал читать). В конце 1834 года, в первые же месяцы его педагогической деятельности, выясняется, что сами принципы его подготовки к лекциям не приносят успеха. Дело в том, что Гоголь и на профессорской кафедре оставался писателем, стараясь придать своим лекциям «художественную отделку». Но никто, по его замечанию, не выразил ему «сочувствия». «Это народ общественный, как Петербург», – делает вывод о своих слушателях Гоголь и постепенно охладевает к преподавательской работе. В то же время он активно трудится как писатель. К этому же периоду (декабрь 1834 – январь 1835 г.) относятся два его небольших письма к Пушкину в связи с выходом в свет «Арабесок». Посылая Пушкину текст предисловия к «Арабескам», Гоголь просит его, не стесняясь, внести в него свои поправки. Это особенно важно для него, так как, по его словам, он «сурьезных предисловий еще не писал и потому в этом деле совершенно неопытен». При этом Гоголь хотел бы, чтобы Пушкин «вычитал» и «поправил» чернилами текст, а это совсем не малая работа. В другом письме (январь 1835 г.) Гоголь просит Пушкина поправить уже сам текст «Арабесок», которые, по его словам, «ко всеобщему изумлению» вышли в двух частях. «Возьмите карандаш в Ваши руки и никак не останавливайте негодование при виде ошибок, но тот же час их всех налицо. Мне это очень нужно». Это бесцеремонное полуприказание позволяет предполагать, что Пушкин занимался «вычиткой» произведений Гоголя. Пушкин выполнял просьбы Гоголя, вычитывал его произведения, хотя следов правки не сохранилось. (Текст «Арабесок» вообще известен только по публикациям, автограф сборника отсутствует). Более того, Пушкин некоторые вещи Гоголя просматривал не один раз. Так, отвечая на просьбу Гоголя, он пишет ему в конце октября по поводу «Невского проспекта»: «Перечел с большим удовольствием. Кажется, все может быть пропущено. Секуцию жаль выпустить: она, мне кажется, необходима здесь для полного эффекта вечерней мазурки. Авось Бог вынесет. С Богом!». Здесь, видимо, просьба Гоголя к Пушкину, как к более опытному литератору, относится к моменту передачи «Арабесок» в цензуру. В том же письме к Пушкину конца 1834 – начала 1835 г. Гоголь делится с ним сведениями о своих неурядицах с цензурой. «Вышла вчера довольно неприятная зацепка по цензуре по поводу «Записок сумасшедшего», – пишет он. – Но, слава Богу, сегодня немного лучше. По крайней мере я должен ограничиться выкидкою лучших мест. Ну, да Бог с ними! Если бы не эта задержка, книга моя, может быть, завтра вышла». Осенью 1835 г. Гоголь передает Пушкину «для замечаний» комедию «Женитьба», которую последний, по-видимому,
