– Я уверена, что все будет хорошо, Анджела, – продолжала говорить мадам. – Каелитши ведь большой район, верно?
Она включила радио, в новостях передавали сообщение о том, что где-то в мире потерпел крушение еще один самолет.
– Проклятые террористы! – выругалась мадам.
По мере того как мы приближались к дорожной развязке на Баден-Пауэлл, поток движения становился все плотнее. Вокруг нас теснились непрерывно сигналящие такси, переполненные людьми с испуганными лицами, которые, как и я, стремились побыстрее попасть домой. Мимо с воем пронеслись несколько карет «скорой помощи» и пожарных машин. Мадам начала нервничать, она вышла из своей зоны комфорта слишком далеко. Полиция перегородила дорогу, чтобы попытаться ограничить доступ автомобилей в тот район, и я поняла, что придется присоединиться к толпе, чтобы пробираться к своему жилищу уже пешком.
– Поезжайте домой, мадам, – сказала я и заметила на ее лице большое облегчение.
Я не виню ее за это. Там был настоящий ад. В воздухе висело облако пепла, а от дыма уже начало резать глаза.
Я выскочила из машины и побежала к толпе, пытающейся прорваться через заграждения, установленные на дороге. Люди вокруг меня кричали, отчаянно вопили, и я присоединила свой голос к общему хору:
– Интомбиям! Там моя дочь!
Полицейским все равно пришлось пропустить нас, когда на полном ходу подкатила «скорая помощь» и они вынуждены были расступиться.
Я бежала. Никогда в жизни я так не бегала, но усталости не чувствовалось – вперед меня толкал страх. Из дыма выплывали какие-то люди, некоторые из них были в крови. Стыдно сказать, но я даже не приостановилась, чтобы помочь им. Я сконцентрировалась на том, чтобы продвигаться вперед, хотя иногда было даже трудно рассмотреть, куда я иду. Порой мне казалось просто чудом, что я вообще что-то вижу…
И тут я увидела воткнутые в землю флажки и заполненные синие пластиковые пакеты – я знала, что в них сложены части покалеченных тел. Повсюду бушевал огонь, и пожарные в противогазах пытались локализовать пожар. Люди физически не могли пройти дальше. Но я все еще была очень далеко от улицы, где мы жили, – мне необходимо было подобраться поближе. Дым обжигал легкие, глаза сильно слезились, постоянно слышались какие-то хлопки, когда в огне что-то взрывалось. Вскоре моя кожа покрылась грязью и сажей. Все выглядело совершенно по-другому, и я даже думала, не забрела ли в незнакомый квартал. Я все высматривала верхушку церкви, но ее нигде не было. От жуткого запаха – смеси паленого мяса и горящего топлива – меня вырвало. Я упала на колени и поняла, что ближе подойти не смогу: там просто нечем было дышать.
Меня нашел какой-то врач со «скорой». Выглядел он совершенно изможденным, его синий комбинезон весь пропитался кровью.
– Моя дочка. Мне необходимо найти мою дочку. – Это все, что я смогла ему сказать.
Я не знаю,