Конечно, у клуба была очередь. Безымянная вырвалась вперёд, не снижая скорости, врезалась в неё с отрешённым безразличием стенобитного орудия. Безымянная не вела себя невежливо и вовсе никого не расталкивала. Люди сами рассыпались в разные стороны, увлекаемые чертовской силой. Недовольных возгласов слышно не было.
Беззастенчивому продвижению попыталась воспрепятствовать охарана, стоящая на входе. В своём новом образе Безымянная походила на выходящего на арену бойца, готового не просто победить, а демонстрирующего всем своим видом намерение сожрать оппонента живьём, толком его не пережёвывая.
Характерные для профессии сторожа и вышибалы нахальная самоуверенность, а также надменный взгляд на мир улетучились без следа. Мясные шарики напрягали все свои зачатки извилин, соображая, зачем же они всё-таки встряли в дело, которое им совсем не по зубам.
– Клуб открыт, – твёрдым голосом военного диктатора монотонно повелевала Безымянная, исподлобья посмотрев сквозь преградивших ей дорогу.
Весьма разумно предположив, что за несогласие с режимом скорее всего полагается смертная казнь, ей освободили путь, уже не делая попыток воспрепятствовать культурно-массовому походу кого бы то ни было из нашей компании.
Напряжение, нараставшее в геометрической прогрессии с момента выхода из машины, преследовавшее каждого участника экспедиции, родословная которого имела явное земное происхождение, начало спадать, стоило только пересечь порог клуба.
Кобелёк и Скот ринулись прямиком на танцпол, Альбатрос отправился что-то приобретать, Безымянная бродила по толпе глазами со скрупулёзностью проводящего инспекцию по тайному доносу. Я попросту не находил себе места.
Мало кто из присутствующих действительно умел танцевать, но определённо только мне это мешало наслаждаться жизнью. Симпатии к горячительным напиткам я не испытывал. Рокот музыки пресекал попытки вести нормальную человеческую беседу. Толпы снующих туда-сюда муравьёв, норовящих пихнуть друг друга под благовидным предлогом, злили.
Быстро изучив интерьер и внешние данные танцовщиц, я потерял всякий интерес к ночному мероприятию. Найдя первый не лишённым толики очарования, а вторых не обделёнными изящными формами, я начал скучать. Время нахождения в данном закрытом помещении составляло от силы минут десять, а список возможных увеселений уже подошёл к концу.
Тут