Снова утро, снова очнулся. Бок не болит. Как рукой сняло. Я теперь продвинутый Андо, избранный сборник из пылесоса, стиралки, фотокамеры и компа. Как всегда, затея хоть и удалась, но накрылась медным тазом, точно каской. Они ищут меня. С молотком. Молоток большой, как половинка кирпича, но резиновый. Таким таджики выравнивают дорожные плитки при строительстве тротуара. Резиновый молоток – не то, что стальной. Нежный. Примерно как резиновая пуля-дура. Да если руками голову прикрыть, и вовсе пустяк. Глаза пластырем заклеить, чтобы не лопнули.
Птук! Легкий долгожданный удар по затылку. Бесконтактный, между прочим, и смягченный медным тазом, похожим на каску.
Бдупт! – отдалось изнутри.
– Продано!
Аукцион, стало быть. За сколько меня? Не за понюх табаку, надеюсь?
Запись на полях. А ПЕРЕД ЭТИМ ВЕЩИЙ СОН БЫЛ
Будто бы живу в большой, в ночное время кажущейся незнакомой квартире. Дело к полуночи, а хочется по-малому. Иду от выключателя к выключателю. Довольно долго уже иду. С поворотами.
И вот я на кухне, раковина, плита, холодильник. Сидит там, на табурете слабознакомая женщина с вздернутым носиком. Сильно вздернутым, словно это вздернутый на виселице особо опасный преступник. И под влиянием этого образа начинаю с женщиной как-то неправильно, банально флиртовать. Рассказываю безо всякой задней мысли, что приснился писатель Гена Ненашев. Будто бы взял он молоток, с которым делал табуретки и мастерил гробы, по первой профессии, будучи столяром. И вот во мраке раздался незнакомый звук неопознанного бытового прибора, но какого именно, слету установить было невозможно. То ли холодильник, то ли, что менее вероятно, стиралка. И в этот же момент другой квартиросъемщик, тоже писатель, по фамилии Нашев, тоже с молотком, но уже сапожным, вышел на тот же звук.
В квартире мрак, темнота, а они спросонок, не разобравшись в ситуации, напали друг на друга и стали молотками друг друга по башке бах! Охаживать.
Хорошо еще, понарошку, все это столпотворение и коловращение им приснилось, одновременно привиделось в тяжелом сне. Синхронно, как говорится. И это хорошо, что приснилось, а то несдобровать бы им обоим.
Между тем столкновение не прекращается: бьют, бьют молотком о молоток, головы звенят колокольно. Постепенно писатели узнали друг друга, Нашев и Ненашев. Стали радоваться, танцевать. Композитор Арам Ильич Хачатурян, русский композитор из армян, написал танец с саблями, который был люб и дорог мастерам художественного слова. Вот и закружили нечто похожее. Танец с молотками потом так этот экспромт назвали музыковеды.
Пока суд да дело, курносая красавица, посчитавшая, что оказалось на периферии