Карачаров погрузил мешок в багажник машины узбека. Белов принял от узбека бутылки и бережно уложил в вещмешок.
– Будет ещё— возьму, – безразлично сказал узбек.
– Посмотрим, – сказал Белов и ушёл в ночь, не попрощавшись. За ним нырнул в ночь и Карачаров.
***
Мы были в командировке на съёмках в Узбекистане. Наш эшелон стоял на запасном пути станции Бухара-товарная. Шёл второй месяц нашего пребывания в Средней Азии.
Когда они добрались до своего вагона, стол был накрыт. Отсвечивали розовые ломтики конской колбасы, матовым светом переливались открытые консервы, свежестью и каплями воды кучерявилась зелень.
Их обступили.
– Принесли?
– Сколько?
– Не палёная?
Белов молча достал бутылки и поставил на стол. Все радостно засуетились. Водку разлили по алюминиевым кружкам.
– Братва, ну, за дембель!
– Вздрогнули!
– Все там будем!
Все выпили.
Маленький Сысоев скривился, отщипнул кусочек чёрного хлеба, положил на него кружок лука и смачно зажевал. По лицу его разлилось неземное блаженство.
– Дембель в мае – про..ли, в декабре – не про..бем! – продекламировал он и откинулся на лавку.
– Так, у кого тут уже дембель? – в дверном проёме неожиданно появился дежурный по эшелону капитан Груздев.
Его сильно штормило. Чтобы не упасть, он ухватился за край койки. Возникла немая сцена. Груздев застыл с немигающим взглядом, ошарашено оглядывая застолье. Взгляд его упёрся в бутылки. Такое выражение лица бывает у пьяницы, уронившего на асфальт бутылку водки, с хрустальным звоном разлетевшуюся на миллион бриллиантовых брызг. Сознание категорически отказывается воспринимать полученную информацию. Зрительный образ есть, а мозг его не обрабатывает. Однако множественные бутылки на столе не оставляли Груздеву шансов.
– Встать! – Груздев наконец очнулся и включил голосовую сирену. – Встать, ублюдки!
Все нехотя поднялись. Стоять с откинутыми полками было неудобно, и солдаты были похожи на знаки вопроса. Остался сидеть один Белов. Он с интересом, не мигая, смотрел на Груздева.
– Товарищ сержант, а вас команда офицера не касается?! – Груздев воззрился на Белова и неожиданно икнул.
Все заржали. Это привело капитана в бешенство.
– Отставить смех! – заорал Груздев. – Сержант Белов, встать!
Белов ухмыльнулся, посмотрел в окно, потом повернулся к капитану и, тщательно выговаривая слова, спокойно сказал:
– Товарищ капитан, мне кажется, вы отдаёте команду не по уставу.
Лицо Груздева побелело от охватившего его гнева.
– Ты что, бл…, щенок, будешь учить меня приказы отдавать?! В штрафбат захотел? Да я тебя на губе сгною, ты у меня в параше утонешь, да я тебя…
Белов отвернулся и спокойно смотрел в окно. За окном расстилалась безразличная пустыня.
– Ах