А тот на Данилова посмотрел и раскрытую ладонь протянул.
– Извольте расплатиться.
«Ох, и нагорит мне от Горыныча», – подумал Данилов. – «Но он сам эту легенду разрабатывал».
– Не извольте беспокоиться, – в тон банкомету ответил Николай. – За нами не заржавеет.
Руку во внутренний карман рабочей блузы-инженерки запустил и… портмоне там не обнаружил. «Насадили», – подумал он. И еще одна мысль промелькнула: «Приплыл!».
– Ну? – нетерпеливо сглотнул слюну банкомет.
А в голове Николая зароились мысли. И все нехорошие: «Где? Скорее всего, в трамвае… Там ту пятерку доставал… Когда?.. Когда выходил… У дверей толкучка образовалась, на Сталинском проспекте много заводских на пересадку выходит… Как?.. Толкнули меня в тот момент… Почему не почуял?.. Занят был. Навалились так, что едва за поручень удержался. Не до карманов в такой момент… Теперь не выпустят!» И еще одна мысль пришла, самая гадкая: «Что теперь делать?».
– Ну, гражданин инженер, – банкомет встал и руку в карман сунул.
«Нож у него там… Чую, нож…»
– Расплачиваться будем?
– Карточный долг, он выше долга родине, – приблатненный сплюнул прямо на пол и на Николая прищурился.
– А чего же не расплатиться-то, – привстал Данилов и рукой как бы невзначай спинку стула зацепил.
«Если что, отмахнуться можно будет… Потом – сапогом в столешницу, чтобы второго придавить. Третий – ссыкло, навряд ли ввяжется. На него прицыкнуть, так он и не рыпнется. А вот четвертый… Тот, что на диванчике присел да ножкой покачевает… От того можно всего ожидать. Хреновенько.»
– Да, что вы, ей-богу, – это тот, что на диване, голос подал. – Товарищ вполне платежеспособен. Вот, Николай Архипович, не вы ли портмоне обронили?
И Данилову его же кошелек протянул.
– Вот вам и здрасте, – Николай портмоне взял. – А все из-за этих, чтобы им пусто было!
– Гы-гы… – хохотнул тот, что у этажерки. И непонятно было, то ли его так находка развеселила, то ли в бутылке глоток самогона разглядел, то ли это у него от страха так.
А Николай спокойно портмоне раскрыл, двадцать пять червонцев отслюнявил и шесть целковых мелочью на банк бросил.
– Вот это я понимаю! – хлопнул себя тонкой ладошкой прирожденного щипача приблатненный. – Ты чего, Аркаша, стоишь, глазенки выпучил? – окликнул он ошалевшего от таких денег банкомета. – Стук у тебя, милай. Не зевай – раздавай.
«А ведь я тебя, щусенок, еще в трамвае срисовал, не догадался… Минус мне…», – подумал Данилов и уже спокойно обратно на стул сел.
– А я-то подумал, что по дороге потерял, – сказал банкомету. – Благодарствуйте, – кивнул нежданному благодетелю. – В наше время честный человек – большая редкость. А вы откуда меня по батюшке? Мы знакомы?
Но тот ничего не ответил, будто и не расслышал. Так и сидел на своем диванчике.
– Да уж… –