Уже под конец моей цирковой жизни, мы, помню, работали в Орске, в большом таком сборнике. В одном из первых коммерческих концертов, в Советском ещё Союзе. Это было самое начало. Там работал наш цирковой коллектив, и несколько групп из Ленинградского рок-клуба.
"Странные Игры", тогда уже просто "Игры", "Опыты" Саши Ляпина, потрясающего блюзового гитариста из Аквариума, кто-то из ДДТ, с сольными выступлениями, и ещё пара групп. Всех теперь и не упомнишь. Шевчука там не было. Гребенщикова тоже. Каким-то чудесным образом им удалось миновать этот позор.
Концерты проходили в огромном, для такого небольшого, как Орск города, просто громадном спротивном комплексе. Вроде Юбилейного, в Питере. Он был совершенно пуст!
В зале, тысяч на десять или пятнадцать, сидело, не скажу точно, может двадцать, или тридцать курнувших ПТУшников. Они громко ругались матом, комментируя предстоящую потеху. Только к нашему, цирковому представлению, набиралось четыреста – пятьсот зрителей. Может, чуть поменьше.
Я посмотрел практически все их концерты. Помню, с каким неистовством они играли и пели свои песни! Они просто рвали свои струны, голоса и души в пустой этот, равнодушный поначалу зал! И это, после битком набитых Питерских Д.К.! Тогда я понял, для настоящего музыканта не так уж важно, сколько человек его слушает! Пусть даже их будет всего двое. Пусть даже и один! Они выкладывались по-полной, каждый концерт, каждый как последний. Их футболки после концертов можно было смело выжимать. Может, даже, и носки!
И знаете, это работало. Настороженно молчащая на первых песнях местная ПТУшная молодежь, в количестве средней очереди к пивному ларьку, устраивала им под конец настоящую овацию. Это было просто поразительно. Это впечатляло.
После концертов ребята-музыканты тянулись, как на мёд на наш кордебалет. А девчонки из балета вечером частенько захаживали к нам со Славиком. Я думаю, на Славика, на моего партнёра. Не на меня же. Славик! Конечно, Славик был парниша видный, не то что я, цирковая мелюзга.
И вот, помню, ребята из разных групп, под водочку, играли что-то балетным на гитарах. Ну и себе, понятно, тоже. У музыкантов это принято. И я как-то, набрался смелости. Попросил гитару, и спел песенку Б. Г. "Электрический пёс". Это им-то, музыкантам! Это я-то, цирковой! Народ слушал молча. Без комментариев. А потом, через пару дней, Гришка Сологуб, гитарист из Странных Игр, под сигаретку спросил меня в курилке: что, мол, я вообще тут делаю?
– Тебе, говорит, играть надо. У тебя нормально получается. Только подучиться немного не мешает.
Это была высшая похвала.
А осенью я прослушался и поступил в джазовое училище по классу гитары. За те концерты нам так и не заплатили…
А потом, прямо из Орска, мы поехали в Самару. Тогда это был ещё Куйбышев. Сначала работали в Тольятти, а после – в Сызрани. И там, в Сызрани, Ольга выбила колено. Там была покрытая свежим лаком, очень скользкая сцена, и наши маты постоянно разъезжались. Кончилось тем, что Ольга на соскоке попала в щель