Великолепная Софи. Джоржетт Хейер

руку, мисс Аддербери захлебнулась в потоке бессвязных восклицаний. Леди Омберсли заявила, что они должны спросить Чарльза, и это замечание моментально было истолковано как позволение отнести Жако в классную комнату, поскольку никто из детей не был о своем брате настолько плохого мнения, чтобы поверить в то, что он станет возражать против их нового домашнего любимца. После этого Софи провели в Голубую гостиную, где она немедленно сбросила своих соболей на кресло, расстегнула мантилью и избавилась от модной шляпки. Тетушка, ласково увлекая ее за собой на софу, поинтересовалась, не устала ли она с дороги и не желает ли освежиться.

      – Нет, что вы! Благодарю вас, но я никогда не устаю, а эту поездку, которая оказалась скучной и однообразной, никак нельзя назвать путешествием! – ответила Софи. – Я должна была приехать к вам еще утром, но сначала мне пришлось заглянуть в Мертон[18].

      – Пришлось заглянуть в Мертон? – эхом откликнулась леди Омберсли. – Но зачем, милочка? У тебя там знакомые?

      – Нет-нет, но так пожелал сэр Гораций!

      – Дорогая моя, ты все время величаешь своего отца сэром Горацием? – поинтересовалась леди Омберсли.

      В серых глазах заплясали смешинки.

      – Нет, если я сержусь на него, то называю папой! – сказала Софи. – Это ему особенно не нравится! Бедняга, как досадно, что судьба обременила его долговязой дочерью, поэтому трудно ожидать, что он станет хорошо к этому относиться! – Заметив, что тетя с изумлением глядит на нее, она добавила с обезоруживающей прямотой: – Вижу, вам это не нравится. Мне очень жаль, ведь на самом деле он прекрасный отец, и я очень его люблю! Но один из его принципов гласит, что пристрастность не должна мешать видеть недостатки тех, кого любишь.

      Ошеломляющее предположение, что дочь следует поощрять в поисках недостатков у своего отца, повергло леди Омберсли в такой ужас, что она окончательно растерялась. Селина же, привыкшая во всем докапываться до сути, осведомилась, почему сэр Гораций пожелал, чтобы Софи непременно заехала в Мертон.

      – Чтобы отвезти Санчию в ее новый дом, – пояснила Софи. – Вот почему меня сопровождает этот нелепый эскорт. Ничто на свете не может убедить бедную Санчию в том, что английские дороги не кишат бандитами и герильеро[19] всех мастей!

      – Но кто такая Санчия? – недоуменно поинтересовалась леди Омберсли.

      – О, это маркиза де Виллаканас! Разве сэр Гораций не рассказывал вам о ней? Она вам понравится – нет, вы просто обязаны полюбить ее! Она весьма глупа и потрясающе ленива, подобно всем испанцам, но зато очень красива и добра! – Заметив, что тетя окончательно сбита с толку, Софи озабоченно нахмурилась, отчего ее прямые густые брови сошлись на переносице в одну линию. – Так вы ничего не знаете? Он не сообщил вам? Как это нехорошо с его стороны! Сэр Гораций намерен жениться на Санчии.

      – Что? – ахнула леди Омберсли.

      Софи