– Эта версия не выдерживает критики, – снова улыбнулся Джек. – Тогда почему ты не лежишь в канаве с перерезанным горлом?
– Далось тебе это горло. – Эрика передернула плечами.
– Хорошо, следующий аргумент. Почему я привез тебя туда, где есть свидетели и телефон, и не проконтролировал, когда ты ходила переодеваться? Ты ведь запросто могла позвонить.
– В тот момент я еще не подозревала, насколько все плохо.
– Наемные убийцы тебя не убедили, да?
Эрика фыркнула и снова зарылась пальцами в волосы.
– Я запуталась, – простонала она, – совершенно. Я обычная библиотекарша, мне это не по плечу… Ладно, предположим, ты честный полицейский, которого несправедливо оклеветали. Я тебе верю. Но для меня это все равно звучит как страшилка из кино. Почему бы мне не пересидеть где-нибудь? А ты потом позвонишь мне и расскажешь, как ты с почетом взял преступников.
– Они тебя найдут, – без тени сомнения заявил Джек.
– Это ты так говоришь. А если я уеду из города, сниму номер в каком-нибудь мотеле и буду валяться на кровати и смотреть телевизор, никому я не буду нужна.
– Эрика, поверь, это не игрушки. И не шутки.
– Зачем я тебе нужна?
– Просто… – Он запнулся.
И тут она поняла.
– Так вот в чем дело! – протянула Эрика. – Я тебе нужна, чтобы попасть в библиотеку и найти то, что спрятал твой напарник.
– Да, – твердо произнес Джек, – прямо сейчас.
Мягкая музыка убаюкивала и настраивала на позитивный лад. Все эти переливы струнных трогают душу; и хорошо, когда есть еще стакан с наилучшим виски, сигара, лениво дымящаяся в пепельнице, и распахнутые в ночь окна.
Закат давно догорел, и над океаном раскинулось роскошное звездное небо. Самое дорогое в мире. Как жаль, что все эти звезды нельзя снять с небес, словно бриллианты в ювелирном магазине – с их бархатных подушек, и продать по хорошей цене.
Иногда на Кимо Лея находило сентиментальное настроение.
Он прошелся по кабинету, взял сигару и вышел на балкон. Внизу простирался тихий парк: вилла Лея была самой большой в этом секторе, и отсюда открывался превосходный вид на океан. Узкая полоска огороженного пляжа была видна даже сейчас, в ночной тьме. Слышался шум волн. Дымок от сигареты поднимался вверх и запутывался в листьях пальм.
В кармане завибрировал телефон. Кимо подождал немного, затем извлек небольшой дорогой аппаратик и поднес к уху.
– Слушаю.
– Это Бен, мистер Лей.
– Он мертв?
– Нет, мистер Лей. Простите.
Легкое раздражение: ничего не могут сделать как следует.
– Надеюсь, это произошло по уважительной причине. Говорите.
Пока собеседник рассказывал, Кимо докурил сигару и бросил непогашенный окурок в сад. Раздражение поднималось, словно океанская волна, грозя смести все на своем пути. И в первую очередь – людей, называющих себя