– Не твое дело, – бормочу я.
Я поворачиваюсь и вижу, что Бо замешкался в одиночестве. Я вежливо улыбаюсь ему.
– Еще раз спасибо за помощь.
– Никаких проблем. Обращайтесь.
Бросив неловкий взгляд в мою сторону, он следует за отцом, и я осторожно закрываю за ним дверь. Как только мой дом пустеет и я остаюсь одна, бегу обратно на кухню, где на столешнице экраном вниз лежит мой телефон. Я хватаю его и открываю приложение, чтобы увидеть результаты теста.
Смотрю на экран, и с моих губ слетает смех.
Доминант, Господин/Домина, Укротительница дерзких сопляков.
Я захожусь смехом, прочитав последнюю строчку. Боже мой, этот опросник – шутка! Вот что мы продаем нашим клиентам? Какая нелепость.
Во-первых, я не Домина. Может кто-нибудь представить меня в черном латексе с хлыстом в руке, как будто я безумная Мадам Кинк? Даже близко нет.
А Укротительница дерзких сопляков – просто бред. Как будто меня недостаточно называют нянькой, так теперь нянькой меня хотят сделать даже мои извращения.
Не задумываясь, я закрываю приложение, быстро убираюсь на кухне и смотрю на разгром и раздрай в моем новом доме. О чем я думаю? Последнее, что мне сейчас нужно, – это связываться с кем-то через приложение.
У меня с этим домом дел выше крыши.
И я определенно не горю желанием укрощать дерзкого сопляка.
✓ Правило № 4: Самовлюбленным придуркам не светит счастливый конец
– Куда ты идешь?
Мамин голос останавливает меня, когда я уже выставил одну ногу за порог.
– На обед с отцом, – медленно отвечаю я, ожидая услышать неизбежное шипение или насмешку при упоминании Эмерсона. Она никогда не упускает возможности выразить свое презрение.
– Что ему от тебя нужно? – интересуется она с раздражением.
Как и ожидалось…
– Просто потусоваться вместе, я думаю.
Она смеется, пролистывая сообщения на телефоне, и даже не поднимает взгляда, когда разговаривает со мной.
– Только не твой отец. Эмерсон вечно чего-то хочет от других.
Я закатываю глаза и прикусываю язык, чтобы не ляпнуть лишнего. Встать между родителями заманчиво, но, по-моему, лучше пройтись лицом по бетону. Вернее, не совсем между ними. Отец иногда спрашивает, как там мама, но на этом все. С другой стороны, она постоянно говорит о нем гадости, как будто выступает на каком-нибудь телевизионном ток-шоу, а я в основном киваю, как будто соглашаюсь. Я не клюю на ее ложь так сильно, как раньше.
Неужели ей так трудно поднять на меня глаза, сказать, чтобы я ехал осторожно, пожелать мне хорошего дня или спросить, как я себя чувствую? Наверное, потому что все, что я слышу, когда кладу ключи в карман и открываю входную дверь, это:
– Передай ему от меня привет.
Что, очевидно, шутка. Мать носит свою злость на моего отца как броню… хотя ему, честно говоря, все равно. А когда