А в скафандрах впору ходить по Земле.
Ну, вот пусть и ходят – те, кто остался… только почему же вместо превосходства и откровенного злорадства я чувствую к ним… зависть? С чего это? Чему мне завидовать? Посмотреть вокруг, так лучше вида не выдумаешь: зелёные холмы и купола агрокомплекса, наш городок, речка вдалеке… В небе видны оба спутника Тау-Кана. Ник – Николай – называет эту формацию «Парусник»: когда один спутник – тот, что крупнее – медленно нагоняет другой, они при дневном свете начинают казаться парусами, наполненными ветром. Потом иллюзия, конечно, пропадает – но всё равно какое-то время тебе видится корабль. Корабль в небе. Можно сорвать травинку и, пожёвывая её, воображать себя матросом, капитаном, да хоть владельцем этого корабля, который, отчаливая от Тау-Кана, отправляется в плаванье к новым, ещё не открытым мирам, звёздным системам, где найдутся все эти фронтиры и враждебные жуки, а значит, возникнет нужда в бластерах. Разве не круто? Круто.
И об этом можно мечтать хоть день напролёт.
Только один минус у такого первопоселенчества. Скука. В последнее время я стал ловить себя на мысли о том, что мне хочется обратно на Землю – ну, может не насовсем, а как бы… ну, на каникулы. То есть на каникулы от каникул. Да, я знаю – мы здесь навсегда, перелёт сюда – наш счастливый билет в один конец, и всё такое… Но ответьте: что плохого в том, чтоб встряхнуться, поработать – не как здесь, в щадящем режиме и по «детскому» графику, а прямо как раньше, на Земле? Да, на Земле – там, где хрен снимешь на улице маску; не пожуёшь травинку, сорванную с обочины; там, где крутят эти дурацкие сериалы про ночных деток. Где могли припахать к любому делу, не спрашивая возраста.
Прямо как с той поездкой в Техас.
***
Ветер бил в ветровое стекло, словно нас обстреливало какое-то пескоструйное орудие. Вокруг простирался Техас – родина ковбоев, нефти и пылевых бурь, одна из которых сопровождала нас от самого Нэшвилла. В кузове дребезжали пустые бутылки – аккуратно уложенные в коробки, они, тем не менее, соударялись друг с другом, и даже через картон звук был такой, будто кто-то похмельный играл симфонию.
Пикап – он был старше отца – тоже дребезжал. «Торгуешь антиквариатом? – пошутил первый коп, который остановил нас. – Знаю пару коллекционеров. Подсказать адрес?». «Странно! – удивился второй. – В кузове – куча пустой тары, а ты трезвёхонек. Эта твоя колымага работает на спирту?». Отец добродушно поддержал обе шутки – но я видел, что на самом деле он волнуется. Не из-за бутылок – от моих вопросов о них он отмахнулся; и не из-за пылевых вихрей, несущихся навстречу – буря, если по-честному, была слабенькая, хоть и плотная.
Волновался отец о том, что ждёт впереди.
В Хьюстон