Пока Ярило сжимал охваченные пламенем кулаки, Догода посмотрел на Пересвета так, как москвичи смотрят на бабулю в лохмотьях возле церкви – с жалостью и сочувствием. Его это не задело, напротив, в груди затеплилась надежда, что хоть кто-то остался на стороне чужака. Бог хорошей погоды твёрдо, но без укора, вымолвил:
– Исправлять содеянное тебе, Пересвет. Мы тут бессильны.
Мать богов явила свою милость. Взмахнув рукой, она призвала всех пировать далее. Стол вновь зашумел. Кружки, кубки, ложки – всё шло в ход. Запредельца обсуждали и осуждали, но под суровым взглядом красавицы Лады выносить разглагольствования на общий суд не решились. Меж тем Ярило твёрдой поступью двинулся к столу. Пересвет нервно соображал, что ему сказать, но огонь злости в глазах бога потух. Не глядя на запредельца, он обогнул стол и встал возле Перуна, буквально впившись в громовержца взглядом.
– Ты зачем мне в поле подсобил?
– Не тебе помогал – Земле-Матушке.
– Уж сколько веков минуло, а ты всё за старь цепляешься. В чём повинен я пред тобою? В том ли, что на божий свет явился? В том ли, что плод страсти скотьего бога вырос под приглядом твоих златых очей?
Перун встал и упёр взгляд в стол. Додола, сцепив зубы, переводила широко открытые очи с мужа на сына. Громовержец поднял голову и заглянул в лицо Яриле.
– Сей спор веками идёт.
– И ты никогда не отвечаешь на мои вопросы. Молвишь – хватит, в иной день докончим. А после серчаешь, мол, скотье отродье, сражаться не умеешь. Сам ведь меня ратному делу обучал! Вот ворочусь в Явь, и ты меня здесь боле не увидишь. Доволен, поди? Скотий вымесок уйдёт, дабы рожу свою Великому воину не являть!
Хмурый вид Перуна собрал на себе внимание богов и Пересвета. Они расслышали каждое слово и притихли. Сварог и Лада чинно попивали сурью, не особо заботясь о назревающем скандале. Их взгляды изредка скользили по каменным лицам спорщиков, но выражали лишь смирение, как если бы полюбившийся раненый сокол выздоровел и упорхнул в родную синь.
– Полноте, – затихшим басом ответил Перун. Суровая морщина меж бровей разгладилась, золотистые очи глянули на Ярилу, – Не враждовать с тобою мне надобно. Отступись.
– А чего тогда от меня ждёшь?
Бог грома не ответил. Пересвет, решивший, что для него путь назад всё равно закрыт, уверенно обратился к Яриле, при этом не спуская глаз с Перуна:
– Он о тебе заботится. Преподаёт уроки жизни, играя на твоём своенравном характере. Есть тип людей, которые не умеют выражать чувства без ругани. У богов, видно, также. Вам надо установить перемирие и заключить…
– Не встревай! Не тебе меня вразумлять, чужак, – выплюнул Ярило, не глядя на запредельца. Он смотрел только на Перуна, привычно сжимая кулаки. – Прав он, али нет?
Воин отвёл суровый