– Ну, Коленька, выпей! Сколько можно тебе мучиться!
Уно, Дос и Трес матерились, как последние зэка, а Семис и Восемис напирали на бесконечность:
– Коля, сколько той жизни! – звал Семис.
– Все пьют, Коля, сколько веков! – вторил Восемис. – Чем ты хуже всех?
Девис выступал против женщин:
– Рождённый пить… не может, Коля! От баб – одни неприятности! Даже не смотри в ихнию сторону!
Сказать по правде, Коля оставался неженатым. Давно уже… причины мы здесь перечислять не станем.
Но если брать последнее время, то причина как раз и заключалась в этих, зелёных. Какая жена такое поймёт, какая – выдержит?
Дес любил кладбищенские темы:
– Коля, всё – дерьмо! Всё – вышло из дерьма и в дерьмо превратится! Пей, Коля, какая тебе разница!
Онз – тоже, но по-другому:
– Пей, Коля, на том свете, в аду, никто не нальёт!
Ну, и так далее.
– А что будет на том свете? – иногда интересовался Коля. – Что, в аду правда черти грешников на сковородках жарят?
– Попадёшь – увидишь! – смеялся Онз.
А вместе с ним и Дванс, и другие.
Смеялись они…
Ну, а сейчас этот мужик, которого звали, как вы понимаете, Коля, сидел на своём тринадцатом месте за столиком, положив голову на руки. Практически, он не обращая внимания на мелких злобных чертей зеленоватого оттенка, которые не покинули его после приступа белой горячки. И терзали бедную его душу пять лет подряд.
Видимо, неопределённость его облика была обусловлена именно этим. Тем, что он много пил, но завязал. Тем, что, вероятно, провёл какое-то время в местах не столь отдалённых, судя по наколотым перстням.
Ну, и, конечно, тем, что пять лет подряд носил он с собой свою тайну. И ему постоянно приходилось напрягать волю.
Во-первых, чтоб не поддаться на уговоры своих сопровождающих.
Во-вторых, чтоб никто не заподозрил, что он – их видит.
Такая вот, понимаете ли, ситуация.
Хоть и зона осталась в прошлом, и пьянка.
Если бы Коля этих чертей не видел, как раньше, мог бы он подумать, что это просто мысли такие ему в голову приходят. Но теперь-то он точно знал, что это не его мысли. Не просто – мысли.
Знал Коля, кто их нашёптывает. Потому и старался не поддаваться.
И ещё… Стал теперь Коля жалеть людей. Стал понимать, что он видит чертей, а люди – не видят.
Но это не значит, что черти их не мучают.
Бедные мы, люди, существа. Да.
Наконец, Коля провёл руками по лицу, словно бы умылся. И свалился на полку.
«Отвалите, гады!» – сказал он про себя и с этими словами на устах быстро провалился в сон. Во сне «злобные» оставляли Колю. Нет, бывало, что ему снились кошмары, но это ведь происходило во сне.
Ушёл сон – улетел кошмар. Чай, не к девочке-институтке приходил. К тёртому, к мятому и клятому мужику. К бывшему зэку.
Как пришёл, так и ушёл. На метр дальше.
Глава 7
Утром Коля проснулся часов в семь. Вставать не хотелось. На ночь