Повелители, рожденные из тьмы исключительно с целью разрушения, без остатка стирали весь свет, что существовал на этой земле.
А в авангарде шел Император Драконов.
Поднявшись над превращенным в пепел город, он окинул взглядом окрестности:
«Что же с ним стало?»
С того момента Повелителя Теней нигде не было видно.
Когда он использовал свою энергию и заявил о своем присутствии перед Императором Драконов, тот подумал, что так Повелитель Теней объявил ему войну.
Поэтому сердце Императора Драконов, остывшее за долгое, очень долгое время блуждания в разломе измерений, снова начало горячо биться.
Один из немногих врагов, достаточно сильных, чтобы угрожать его жизни, оскалил на него зубы.
Грядет настоящая война, в которой безумства двух сторон смешаются вместе. Для Повелителя Разрушения это подобно подарку. С чем вообще можно сравнить эту радость?
Но того, что он так ждал, не произошло.
Повелитель Теней снова скрылся и не появился даже тогда, когда одна из стран его народа была полностью уничтожена.
Конечно, пытаться противостоять десятимиллионной армии хаоса войском, в котором едва наберется сто тысяч воинов, было бы сродни самоубийству.
Но если бы Повелитель Теней с самого начала намеревался сбежать, он не стал бы угрожать Императору Драконов, рискуя тем, что его местонахождение будет раскрыто.
«Что же он затевает?..»
Чем больше проходило времени, тем сильнее росло тревожное ожидание Императора Драконов.
Он не знал, когда и где начнет атаковать Повелитель Теней, и потому у него не было иного выбора, кроме как с еще большей осторожностью передвигать свое войско.
Конечно, это естественным образом замедлило темп продвижения. И весьма раздражало Императора Драконов, который хотел как можно скорее избавиться от бельма на глазу и подготовиться к схватке с властителями. А, может…
«Он планирует дождаться полного уничтожения своего народа, чтобы превратить их всех в теневых воинов?»
Но ведь и Повелитель Теней должен знать, что нет никакого толку от превращения в тени людей, которые не умеют даже управлять маной. Они никак не смогут противостоять войску разрушения.
В это время…
Послышался голос, прервавший размышления Императора Драконов:
– Господин, люди приближаются.
Один из древних драконов его свиты сообщил о нападении людей.
А ведь они думали, что все «охотники» этой страны – люди, умеющие управлять магической энергией, – уже исчезли.
Когда Император Драконов вопросительно поднял голову, с неба посыпалось бесчисленное множество ракет.
Бу-бу-бу-бу-бу-бух!
Сопротивление слабых созданий, настолько ничтожное, что даже жалко смотреть.
Люди никак не сдавались, хотя знали, что не смогут даже немного навредить войску разрушения своим оружием, не пропитанным маной.
«Как же скучно…»
Брови Императора Драконов дернулись.
Ожидание вскоре переросло в раздражение, которое быстро сменилось гневом.
[Вы не вмешивайтесь.]
Отдав предостережение воинам, Император Драконов впервые с тех пор, как пришел на эту землю, раскрыл свою истинную форму.
Пилоты, которые поставили на кон свои жизни, чтобы выиграть еще хоть немного времени у монстров, потеряли дар речи, увидев огромную катастрофу, что в мгновение ока затмила все пространство перед их глазами.
– Матушка…
Но шок пилотов продлился недолго. Их всех поглотило дыхание разрушения, которое прямой струей хлынуло из пасти катастрофы.
Кха-а-а-а-а.
Это произошло в один миг. Жизни пилотов стремительно оборвались, не выиграв даже минуты.
Но Император Драконов, которому было мало их жертвы, задрал голову к небу и издал ужасающий рев:
– Гра-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Так он объявил войну Повелителю Теней.
Чину тоже услышал рев.
Он медленно открыл глаза, которые ненадолго закрыл, чтобы привести в порядок мысли.
«Время пришло…»
Как только он открыл глаза, перед ним предстали стены пристанища, которое построил для него Бер. В бесполезно огромном пространстве царила темнота и тишина.
Может, дело было в том, что они напоминали ему мгновения покоя?
Темнота и тишина, которые Чину чувствовал внутри пустого помещения, не были ему противны.
В этот момент ему ни с того ни с сего стало жаль, что он отругал Бера, увидев белую крепость, поэтому он тихо позвал муравья:
– Бер, спасибо.
Бер,