Весной следующего года группа молодых матерей собралась в приемной председателя поселкового совета для получения свидетельств о рождении для своих «фестивальных» деток. Первой зашла Мария Галушко, держа на руках мальчика, нареченного Гришей. Председатель – в прошлом учитель химии, женщина пожилая и строгая, к тому же с юных лет воспитавшая в себе викторианский взгляд на нравственность – на Марию и ее подруг по несчастью смотрела с пренебрежением и осуждением.
– Поковырялись газовщики в недрах, – глядя в окно, задумчиво, но довольно громко процедила она сквозь зубы двоякую фразу. – Что ж мне, Маша, писать в графе «отец»? А?
– Коля его отец, он на самосвале в экспедиции работал, – тихим извиняющимся голоском произнесла молодая мать.
– Угу, вот так и напишу: «Коля, который работал на самосвале», – усмехнулась председатель. И после короткой паузы загадочно добавила: – Хотя…
Подвинув к себе документ, она каллиграфическим почерком написала в графе «отец»: «Николай Николаевич Самосвалов». Так, совершив должностное преступление, либо по незнанию, либо в наказание, председатель одарила новорожденного Гришу оригинальной фамилией. Остальных ждала такая же участь, и фамилии Буровая, Монтажная, Крановщиков стали для их носителей вечным напоминанием о грехах родителей.
В детстве Гриша не отличался особым рвением к наукам. Единственный любимец бабушки, тети и мамы, обласканный с пеленок, оставаясь центром внимания и заботы, он постепенно превращался в обыкновенного эгоиста, внешностью смахивающего на старинную китайскую игрушку – сидящего человечка с головой-маятником. Его огромная круглая голова с восточным разрезом глаз раскачивалась в разные стороны, когда он капризничал. А капризничал Гриша по любому поводу. В остальном он был самым обыкновенным мальчиком, мечтавшим стать космонавтом или милиционером.
После окончания школы мечта о покорении Галактики была предана забвению, освободив место более реалистичным расчетам. Гриша поступил и каким-то чудесным образом окончил училище МВД, после чего даже успел пару лет поработать в исправительно-трудовой колонии.
Почти перед самым распадом Советского Союза лейтенант Григорий Самосвалов попал на службу в живописное село Шаровка, расположенное в пяти километрах от столицы Подольского края. Молодой офицер был расстроен и подавлен – должность сельского участкового инспектора это вовсе не то, о чем он мечтал в юношеские годы. Перспектива постоянно утихомиривать деревенских пьяных дебоширов, сидеть в ночных засадах, ожидая опустошителей колхозных полей и садов, бороться с самогоноварением и другими мелкими правонарушениями приводила Гришу в состояние глубочайшей депрессии. Ввергнутый в бездну отчаяния Самосвалов несколько дней после назначения