– Я как раз и думаю над тем, что Вас нужно проводить, хотя бы до стоянки такси, – Антон Михайлович резко, пружинисто поднялся со стула. – Собирай-тесь, я перекурю пока.
– Папа, на лестнице холодно! – мягко возразила дочь. – Покурил бы в фор-точку. Мамы все равно нет.
– Мама такая же, как и ты – все моментально учует носом! – усмехнулся Антон Михайлович, – Да и неохота, чтобы ты кашляла, от этих моих тайных вылазок в форточку.
– Я не снежинка, не растаю. И потом, мне нравится, когда ты куришь. Я люблю запах сигарет. Валерия Павловна, завернуть Вам рулет? Пусть Артем попробует…
– Спасибо. Он у нас большой сладкоежка. Доволен будет. – Валерия Пав-ловна собрала чашки и блюдца в высокую пирамидку, донесла до белой ра-ковины, но как – то слишком поспешно уронила их внутрь. Они раскатились по глубокому эмалированному дну, жалобно дребезжа. Пальцы Валерии Павловны дрогнули. – Прости, сегодня я что – то неловкая такая. Устала, наверное! – Учительница попыталась неуклюже извиниться.
Девушка в ответ легонько вздернула подбородок вверх:
– Ничего. Они не разбились, не переживайте. Я поняла это по звуку. Она ободряюще коснулась кончиками пальцев локтя учительницы.– Действитель-но, трудно – любить, когда тебе не могут ответить. Но, главное, ведь – лю-бить? Все почему-то так считают. – Тут девушка пожала плечами. – Хотя это порой – невыносимо. Я бы не смогла так. Зачем себя растрачивать понапрас-ну? Нужно очень много сил, чтобы просто жить….
Валерия Павловна еле слышно прошептала:
– Ты права, милая. Меня утешает лишь то, что я люблю достойного чело-века. Это мне как то облегчает бремя неразделенности. Я теперь понимаю, что иного и не может быть у меня в судьбе…
– Никто не знает, что станется с нами завтра, Валерия Павловна! – горячо возразила девушка.
– Я не хочу думать про завтра. Есть сегодня, и этого достаточно, девочка! Вполне. Знаешь, есть такая английская поговорка: «Завтра не наступает, по-тому что, завтра это уже сегодня и вчера».
– Помню. – Наташа сдержанно улыбнулась.– Вы говорите так, что я всегда запоминаю то, что Вы мне сказали. Почти дословно. А Татьяна Васильевна все больше философствует. От ее разговора в душе остается только – суть.
– Ее предмет к этому очень располагает. – Из крана полилась теплая струя, нервные пальцы учительницы коснулись гладких стенок чашки. – Правда, они не разбились, ты верно услышала! Какое у тебя чутье!
– Просто, когда движения чуть замедленны, траектория падения, скорость или угол иные. Так было написано в учебнике физики. Даже человеку надо падать в замедленном темпе. Тогда ушибов меньше.
– Что-то я сомневаюсь! – Валерия Павловна усмехнулась, вытирая руки об полотенце. – Я в детстве была вся