Но, не дожидаясь моего ответа, она продолжила:
– Нам больше совершенно нечего вам сказать! Правда, Григорий?
Ее муж послушно кивнул головой.
Когда я вышел улицу, то услышал, как поспешно они захлопнули дверь за моей спиной. Меня охватило чувство злости к этим людям и неприязнь к себе за свою нерешительность.
Я мог бы прижать Григория к стене и сказать ему, что он поступает подло, по меньшей мере. Я мог бы постараться повлиять на эту ситуацию! Попытаться убедить их пойти в полицию и рассказать правду! Но я не сделал этого.
Меня раздражала собственная нерешительность. Единственный случай, когда я совершил нечто совсем несвойственное моему характеру, произошел на последнем курсе института. Мне тогда нравилась одна девушка. Но пока я строил планы, как мне пригласить ее на свидание, она стала встречаться с Михаилом. Спустя некоторое время я застал ее в парке, который расположен рядом с нашем институтом. Она сидела на скамейке и плакала.
– Что случилось? – спросил я, подойдя к ней.
Но и без её объяснений я догадался обо всём.
Он больше меня не любит, – сказала она, вытирая слезы, – он встречается теперь с другой девушкой!
В тот вечер мы сильно поссорились с Михаилом. В первый раз за свою жизнь я бросился в драку. Мы схватили друг друга за грудки и ходили по коридору кругами, как пингвины. Пару раз мне удалось ударить его в бок. Потом я удачно извернулся и, обхватил его за грудную клетку. Он хоть и был наглее меня, но физически я был сильнее и крупнее его.
– Прекрати! – прошипел Михаил, его легким явно не хватало воздуха, – Ты ведешь себя как идиот!
– А ты! Поступаешь подло! – кричал я, стараясь сильнее сжать его в тисках своих объятий.
Но настоящей драки так и не случилось.
– Это не твое дело! – бросил он мне, уходя.
Потом мы закончили институт. Я её больше никогда не видел.
***
После произошедшей встречи и всего услышанного, я решил серьезно поговорить с Михаилом. Я пытался доказать ему и компаньонам, что Александр не мог сам взломать механизм в капсуле, что это предположение противоречит любому здравому смыслу.
– В этой истории много невыясненных моментов! – настаивал я.
Они молча слушали меня.
Потом один из них, лицо которого всю беседу не выражало ровным счетом ничего, повысив голос, словно хотел доказать, что терпение его закончилось, сказал:
– Хватит! Это все твои выдумки!
– Согласен! Прекратим этот разговор! – поддержал его другой – лысый, куривший сигару у окна.
В этот самый момент я понял, что они всё знали и без меня!
С самого начала они придумали этот план, чтобы отвести подозрения от себя.
Они обвинили в случившемся Александра. Но дело обстояло еще хуже, чем могло показаться. После катастрофы стало абсолютно ясно, что прыжки в капсулах опасны.
Но они и не думали их отменить!
Теперь-то