Собачий мозг молчал. Об этом свидетельствовала энцефалограмма, выводимая на экран. Андрей повернулся к столу и подвинул к себе журнал наблюдений. На бумагу легли первые за сегодня строчки.
«15 августа. 10 утра. Частная лаборатория острова Гогланд.
Несмотря на вживленные в затылочную часть импланты, связанные с простенькими веб-камерами, Прима не реагирует на мое появление и не узнает меня. Не исключено, что у нее атрофировалась способность к предметному зрению. Или же мозг попросту не способен воспринимать зрительные образы в своем нынешнем состоянии».
Отложив ручку, Андрей уставился на собачий мозг. Сложно было назвать это чудом, но, вероятно, именно это и случилось, когда их сука золотистого ретривера три месяца назад сорвалась с обрыва. Кузин, их островной ветеринар, осмотрев собаку, сразу сказал, что шприцы сейчас куда лучше справляются с тем, что раньше делали пули.
Андрей потянулся к ножке стола и поднял пакет собачьего корма. Затряс им.
– А сейчас наша девочка покушает, да?
Энцефалограмма сейчас же показала, что в гипоталамусе Примы возникла слабая активность.
– Вот так, девочка, хорошо.
Продолжая смотреть на экран, Андрей насыпал немного корма в эмалированную миску. Из этой миски Прима ела при жизни – ела и причмокивала. Гипоталамус собачьего мозга еще больше взволновался, когда биохимик потряс миской.
Наградив себя кивком, Андрей повернулся к записям.
«Прима узнала шум корма. Опять. Не задействуя участки мозга, отвечающие за слух, Прима пользуется чем-то, что я склонен относить к фантомной зоне мозговой деятельности».
Оторвавшись от журнала, Андрей взглянул на показания автожектора. Аппарат искусственного кровообращения – или автожектор – был модифицирован таким образом, что показания массы объекта, уровень солей в растворе и прочее сразу выводилось на экран.
Ухватив взглядом нужные данные, Андрей внес короткую заметку:
«Масса Примы увеличилась на 57 граммов.
Время роста – 62 дня.
Подозреваю, Прима наращивает массу в попытке создать новый орган, способный к совершенно иному способу взаимодействия с миром. Вероятно, в будущем появится порода собак, способная телепатически приносить тапочки. Или бутылку пива».
Расплывшись в торжествующей улыбке, Андрей взял горсть корма, развернулся к автожектору и запихнул корм себе в рот. Захрустел. Не причмокивая, конечно, но как получалось.
Энцефалограмма Примы показала значения мозговых волн, близких к обиде.
– Прости, девочка, прости. Но так надо.
Пережевывая корм (вкус нута чувствовался ярко, в отличие от заявленного вкуса ягненка), Андрей сделал запись:
«Поразительно. Не имея органов чувств, собачий мозг неким образом приспособился чувствовать. И даже обижаться! Вероятно, неожиданную стимуляцию дает мозговая активность существа, которое я вскоре планирую изловить. Или существ, поскольку сигналов