– Договорились, – выпалила я, – значит, в семь. О, моя остановка!
Я с облегчением выдохнула, что мне больше не придется прятать расползающуюся по лицу улыбку и направилась к дверям.
– Позвони, как подойдешь! – крикнул он.
– У меня не осталось твоего номера, – я спустилась по ступенькам.
Базель вскочил, подбежал к закрывающимся дверям и крикнул, пытаясь разжать их:
– Квартира четыре! Звонок не работает!
Я помахала ему рукой и радостно зашагала в офис. Уже было все равно, что мне выскажут за опоздание. Мир вдруг заиграл для меня радужными красками впервые за несколько месяцев.
Я твердо решила отправить Мише сообщение, что нам надо расстаться.
В семь часов вечера я стояла возле двери его унылого на первый взгляд жилища, из которого доносилась громкая дребезжащая музыка. Я занесла кулак, размышляя, как же Базель услышит стук сквозь эту какофонию, когда дверь неожиданно распахнулась, и на пороге показался владелец квартиры. Босиком, с голым торсом и в одних неизменных черных джинсах, подчеркивающих его рельефные бедра. Мой взгляд пробежался по его накачанной груди и кубикам пресса. Я ощутила, как мои ноги начали слабеть. Он запустил в меня искрометный взгляд, провел руками по своим волосам, откинув их назад, и кивком пригласил меня зайти.
Прокуренный коридор освещал лишь приглушенный свет, идущий из комнаты в конце. Дверь на кухню, если это была она, он прикрыл еще до моего прихода. Мне стало интересно, как выглядит святая святых одинокого рокера. Я скинула туфли и тут же об этом пожалела: мне в ногу впилось нечто маленькое и острое.
– Ты один тут живешь? – не удержалась я от вопроса, отряхивая ногу.
– Ну да. И еще мой кот Морфеус.
Тот, заслышав собственное имя, мяукнул со старого полированного шкафа цвета шоколада. Я посмотрела наверх, откуда раздалось «мяу», но ничего не увидела. В темноте лишь сверкнули его фосфорные зрачки. Музыка на мгновенье смолкла и в следующее мгновенье разразилась еще громче. Я закрыла уши руками. Базель, заметив это, улыбнулся:
– Сейчас сделаю потише.
Мы зашли в его комнату. И вот тут-то мое дыхание перехватило. Стены, пол, потолок и даже закрывающие полностью окна шторы – все это было черного цвета. На одной из длинных стен красной краской была нарисована перевернутая пентаграмма, а возле нее на выщербленном деревянном полу стояли потухшие свечи и вытянутый череп какого-то, по всей видимости, парнокопытного животного. Рядом с дешевым шатким столом, заваленным пустыми пивными банками, журналами, книгами и разной ерундой, стояли огромные колонки, подключенные к ноутбуку. Небольшая кровать, приставленная к противоположной от пентаграммы стене, была застелена черным бельем. Все это освещала одна единственная пыльная лампочка, одиноко висящая без абажура посередине комнаты.
Базель плюхнулся в компьютерное кресло, убавил громкость и отпил пива