– Жора… дай сказать! – не выдерживаю я. – Меня и тебя, разделяет по жизни пятилетка… Ну, помолчи же! Эта пятилетка – грань мировоззрения!! Ты из другого детства! В твоём детстве был один враг – немец. Это он отнял у тебя папу, маму, школу, здоровье… и, самое ценное, – хлеб! Ты из того времени, когда немца уже ненавидели и призыв убить немца звучал от детсадиковского плакатика: «Папа, убей немца!», – и от главпоэта СССР холуя Симонова:
Если немца убил твой брат,
Если немца убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправдания нет!
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
Громче и громче читаю я стихи, звучащие, как заклинание. И говорю медленно, раздумчиво:
– Власовцы – мои современники. Они из моего довоенного детства, когда слова «Россия» и «Родина» были вражескими, белогвардейскими, потому что «у пролетария нет родины – родина пролетария – весь мир!». На этих словах из букваря мы читать научились! Я из того детства, в котором пацаны верещали от восторга, когда пулеметчица Анка расстреливала из пулемета каппелевцев – русских офицеров… Русских! А сколько репейника порубили мы деревянными шашками, подражая лихому Чапаю, который рубал шашкой головы русским солдатам из русской! армии генерала Колчака! Советские были свои, а русские – враги!
В школе мы здоровались по-немецки: «Рот фронт!», прощались по-испански: «Но пасаран!» Обожали немца Тельмана, преклонялись перед Марксом и Энгельсом… тоже не русскими. Мечтали мы сражаться плечем к плечу с немцами, французами, испанцами в интербригадах против белогвардейцев! Против русских! За Всемирную Революцию! Мы из того времени, где не было национальностей, а были красные и белые!
Каждая песня, книга, кино впрыскивали в наши детские души ненависть ко всему русскому, как к классово чуждому! Русский враг был рядом с нами, он мог быть соседом, нашими родителями. В кинофильмах самый злобный и коварный враг имел русское имя, говорил по-русски!!
Глава 7
Когда раскулачивания и репрессии поглотили десятки миллионов русских людей, то у миллионов их детей, завершивших курс обучения ненависти в спецдетдомах и колониях, вектор ненависти поменял направление с точностью до наоборот. Десятки миллионов детей раскулаченных крестьян, детей расстрелянных большевиков, возненавидели не абстрактного буржуина, который им зла не причинял, а конкретную мразь – чекиста, который с одобрения советского народа убил их родителей, забрал скотину, хлеб, дом, даже их игрушки! посадил их за колючую проволоку спецдетколоний, где издевался над ними, как хотел.
Мы