В голове мелькнуло, может, он ошибся, и праздник будет не в субботу, а в воскресенье?
– Люда, ты где?
Из-за двери, расположенной справа, донеслось.
– Дымов, дверь закрой на ключ.
Он оглянулся, запер дверь и сказал:
– Слушай, ты чего меня по фамилии зовёшь, у меня имя есть, и почему нет никого?
– Тебе как отвечать, по порядку? – снова донеслось из-за двери.
– Как хочешь.
– Тогда отвечаю на первый вопрос. Нравится мне твоя фамилия. А на второй – зайди сюда и узнаешь.
Егор сбросил ботинки, повесил куртку в шкаф и осторожно приоткрыл дверь.
– Люда, что за шутки? – в комнате было темно.
Никто не отозвался, Егор зашарил рукой по стене в поисках выключателя. Но вместо гладкого, холодного пластика, рука наткнулась на что-то мягкое и тёплое. Он отдёрнул руку и обернулся. Прежде чем дверь захлопнулась, он разглядел смутную фигуру. А затем его обняли мягкие руки, а рот закрыли пахнущие шоколадом и вином губы.
Он выпустил букет из рук и подхватил обнажённое тело на руки. В перерывах между поцелуями он прошептал:
– Люда, ты?
– Какой же ты дурачок, Дымов. Неси меня на кровать.
Больше в эту ночь они не говорили.
У них вообще сложились странные отношения. На людях Людмила старательно делала вид, что с Егором у неё чисто шапочное знакомство. Привет-привет, пока-пока. Но, по ночам! О, эти ночи! Они словно пили друг друга и не могли напиться. Днём бесстрастная и отчуждённая, по ночам она словно вулкан извергала на него лаву своей страсти.
Поначалу его обижало такое положение дел, но вскоре он с ним смирился, тем более что в нынешнем положении Егору приходилось вертеться словно волчку. Поток дотаций, с уходом из большого спорта, иссяк, стипендии он не получал, так как еле тянул учёбу. Приходилось работать ночным сторожем в детском саду. Зарплата не ахти, но вместе с пенсией матери жить можно. Так и крутился…
Тот, кем бы он мог стать, покивал, словно с чем-то соглашаясь.
Тот, кем он был, наклонился к Егору и зашептал:
– Что, туго братуха?
Егор согласился:
– Туго.
– А ты, что хотел?
Егор пожал плечами:
– Того же, чего и все.
– Во, как! – тот, кем он был, склонился ещё ближе, горячее дыхание обожгло ухо. – А откуда ты знаешь, чего все хотят?
– Не знаю, догадываюсь.
– А я вот, представь себе, не догадываюсь, просвети меня, а, братуха.
Егору надоел этот разговор, он и не представлял себе, что может быть таким въедливым.
– Отстань, ты это я, а значит, знаешь то же, что и я.
– Да ладно тебе, чё ты ломаешься, как девочка-целочка?
– Пошёл на фиг, урод.
– Хе-хе-хе, – тот, кем он был, заперхал горлом, – ну ладно, не хочешь говорить, так я тебе скажу. Хотел ты мил человек, счастья, да, братуха, простого человеческого счастья. Семьи крепкой, жену любящую и любимую, детей – мальчика и девочку, да, или девочку и мальчика. Работы