– Сложно и весело, – кривит губы в усмешке Старицкий.
– Весело не то слово, – хрипит Малум на завуалированную издевку, – особенно твои мысли о сексе во время выступления Таты.
Тат и Старицкий синхронно закашливаются: он – от бесцеремонности и наглости Малума, она – от того, что черная демоническая голова может потягаться с ней в язвительности.
– Ну ты и зараза, – шипит Андрей, а Тата смелеет от алкоголя и смеется, наблюдая за перепалкой мужчины и существа, будто они старые друзья или соседи по
– На самом деле Андрей ненавидит секс, – прерывает своеобразные гляделки «приятелей» Тата. Оба смотрят на нее удивленно: Старицкий – подняв брови, а про эмоции Малума она может только догадываться, – потому что другого объяснения этим рубашкам я найти не могу.
Пасть разражается каким-то диким воплем, очень отдаленно напоминающим смех, а Тата прыскает в кулак, вновь разговаривая с Андреем одними только взглядами. Ситуация странная до абсурда, но Тате нравится, как она себя сейчас чувствует в… их компании. Кроме, правда, действия абсента.
– Так, парни, я от стресса выпила сверх меры и скоро отрублюсь, – проговаривает резко онемевшим языком Тата, – а вы дотащите меня до дома, договорились? Я могу быть уверенной… в вас обоих? – с надеждой спрашивает она и хватается за руку Старицкого, когда перед глазами начинают вращаться вертолеты.
Пасть ничего не отвечает, но Тата видит, как морда еле заметно кивает и исчезает в теле Андрея, всасываясь дымкой под кожу. Тот что-то говорит, но Тата не слышит – проваливается в хмельное забытье. Надеется только, что этот вечер в памяти останется навсегда.
Старицкий подхватывает девчонку на руки, отмечая про себя то ли ее легкость, то ли свою силу, и доносит до самой квартиры, без труда найдя ключ в кармане ее куртки. Укладывает на кровать, снимает потрепанные кеды, укрывает пледом и проводит пальцами по щеке. Малум делает то же самое.
Андрей оставляет рядом с кроватью тазик на всякий случай, и выходит на улицу, вдыхая свежий ночной воздух.
– Она нам нравится? – хрипит голос в голове.
– Она нам нравится, – Старицкий поджимает губы.
Он сам не ожидал.
– Тогда за дело.
Утром, когда Тата выйдет за кофе, в глаза бросится заголовок газет: «Свирепая бойня в клубе. Никто не выжил – заведение закрыто до окончания следствия».
Потому что Малум знает, что слова – это одно, а действия – другое. И свою симпатию он предпочитает показывать последним способом.
Глава 4. Что подорожало раньше: курица или яйцо?
Андрея уже несколько дней кроет чувство вины. Он никогда не был человеком набожным, но после того, как узнал о демонических существах и ощутил влияние других реальностей на своей шкуре, окончательно убедился в том, что ад существует.
Можно было бы все