После событий последних лет вновь возникло опасение, что власть во многих странах, если не в большинстве, принадлежит олигархии, то есть горстке ведущих игроков, получивших слишком большой контроль над материальными благами и ресурсами. Интересы этих игроков, будь то явно или неявно, самым тесным образом переплетаются с политикой правительства. Саймон Джонсон, преподаватель Массачусетского технологического института, бывший ведущий экономист Международного валютного фонда, на основе примеров, с которыми ему довелось столкнуться на личном опыте, утверждал, что всякий раз, когда требовалось вмешательство Фонда, оказывалось, что на самом деле олигархи хотят защитить себя и переложить бремя реформ на других партнеров (или иностранных кредиторов). Олигархия – традиционная примета зарождающихся рынков, писал Джонсон в статье, опубликованной в 2009 году в журнале The Atlantic, но и не только их. США и здесь оказались впереди всех: “Аналогично тому, что у нас самая развитая экономика, армия и технологии, у нас и самая развитая олигархия”. Джонсон упомянул лоббирование, финансовую дерегуляцию и систему перехода сотрудников Белого дома на работу в компании с Уолл-стрит, а также выступил в поддержку разрушения прежней элиты”{59}.
Эти и подобные рассуждения отражают распространенное представление, настолько убедительное, что практически стало общим: “Власть и богатство имеют свойство концентрироваться. Богатые богатеют, а бедные беднеют”. Разумеется, формулировка несколько карикатурная, однако это аксиома, на которой строятся как парламентские обсуждения, так и обычные разговоры за ужином, в университетских аудиториях и на дружеских вечеринках, в умных книгах и популярных телесериалах. Даже некоторые сторонники свободного рынка разделяют марксистские представления о том, что власть и богатство имеют свойство концентрироваться. Последние два десятка лет публика с интересом следит за рассказами СМИ о несметных богатствах российских олигархов, нефтяных шейхов, китайских миллиардеров, интернет-предпринимателей и американских управляющих хедж-фондов. И всякий раз, как кто-то из этих магнатов вмешивается в политику – как Сильвио Берлускони в Италии, Таксин Чинават в Таиланде или Руперт Мердок и Джордж Сорос по всему миру – или когда Билл Гейтс и прочие пытаются повлиять на государственную политику в США и на всей планете, публике снова напоминают о том, что деньги и власть