Как идеи Вебера нашли подтверждение в окружающем мире
Одним из катализаторов распространения бюрократизации стало начало Первой мировой войны, которую Вебер поначалу поддержал, о чем впоследствии горько сожалел. Массовая мобилизация миллионов мужчин и необходимость поставлять миллионы тонн продукции военного назначения требовали инноваций в сфере управления – как на поле битвы, так и в тылу. Учитывая позиционный характер окопной войны, перебои с поставками боеприпасов стали едва ли не самым серьезным ограничением для ведения боевых действий. В качестве примера одной из подобных организационных проблем возьмем 75-миллиметровые артиллерийские снаряды, которые изготавливали во Франции. Согласно довоенному плану, необходимо было производить двенадцать тысяч снарядов в день. Вскоре после начала военных действий план подняли до ста тысяч в день, и все равно это была лишь половина от необходимого количества продукции. К 1918 году только на военных заводах Франции работало более 1,7 миллиона мужчин, женщин и подростков (а также военнопленных, инвалидов войны и мобилизованных иностранцев). Историк Уильям Макнилл отметил: “Бесчисленные бюрократические структуры, прежде функционировавшие более-менее независимо друг от друга в условиях рыночных взаимоотношений, объединились в единую государственную компанию для ведения войны”{45}.
Вебер скончался от легочной инфекции через два года после окончания войны. Но все, что происходило на протяжении десятилетий после его смерти, лишь подтвердило мнение ученого о существенном преимуществе крупномасштабных бюрократических систем. Вебер стремился продемонстрировать эффективность подобных систем не только в военных и коммерческих организациях, и его выводы оказались справедливыми. Вскоре такая управленческая модель была принята, например, в благотворительности, поскольку те же промышленные магнаты, которые стояли у истоков большинства современных деловых предприятий, основали благотворительные фонды, в течение всего XX века игравшие главную роль в этой сфере. К 1916 году в США насчитывалось свыше сорока тысяч миллионеров (в 1870-е годы их было всего сто). Магнаты вроде Джона Д. Рокфеллера и Эндрю Карнеги жертвовали капиталы на содержание университетов и создавали частные институты: Рокфеллеровский институт медицинских исследований стал образцом таких заведений. К 1915 году в США появилось двадцать семь благотворительных фондов общего назначения (уникальное американское нововведение). В них работали эксперты, которые проводили независимые исследования по целому ряду социальных проблем и предлагали программы решения. К 1930 году фондов было свыше двухсот. Появление независимых благотворительных фондов сопровождалось возникновением массовой благотворительности, в особенности в таких сферах, как здравоохранение, где реформаторы