Прозвучало это так, что либо он прав, либо мне придется признать, что я испортил ему настроение. Этот парень весьма красноречив и полагается на логические цепочки, чтобы наверняка быть непобедимым.
– Двадцать лет назад это место еще не было переоборудовано в кафе, – сухо сказал я. – Поэтому Лабрадор не мог сюда войти.
– О, правда? – Фан Чэн притворился растерянным. – Тогда все-таки в чем дело?
Я позволил ему немного побыть в замешательстве, прежде чем открыть правду.
– Да, Лабрадор действительно забежал в некое особенное здание. В дальнейшем оно сыграет главную роль.
На углу проспекта Шицуй и Четвертой улицы скромно возвышалось трехэтажное европейское здание, настолько неприметное, что многие даже не знали о его существовании. Пестрые стены из красного кирпича были такими же, как раньше, словно и не могли измениться.
Я развернул еще одну салфетку и снова взялся за карандаш.
– Мы называли его домом с привидениями.
Глава 5
Когда Микроб вернулся в Уличный сад, его аллергия, похоже, улеглась. По крайней мере, он перестал чихать.
– Почему вы все еще не закончили? – Он выглядел весьма удивленным.
– Мы до сих пор не нашли Лабрадора, – объяснил Филин. К тому моменту все уже собрались вокруг «базы», и нетерпение постепенно нарастало.
– Неужели… – Микроб задумался. – Неужели он мог войти в дом с привидениями?
Если честно, я уже долго думал об этом. Поскольку я, как «призрак», не нашел доказательств нечестной игры со стороны противника, игра не могла быть завершена.
– Давайте я пойду проверю, – как и ожидалось от старосты класса, вызвался Монитор.
Вдали проснулся храмовый колокол, прозвучав всего раз. Я инстинктивно взглянул на юг. На углу проспекта Шицуй и Четвертой улицы приоткрылась косая дверь. Через мгновение из двери высунулся тощий мужчина средних лет. Он загадочно посмотрел в обе стороны, закрыл дверь снаружи, а затем повесил на нее огромный замок.
Я знал, что это продуктовый магазин, но не мог сказать, какие конкретно продукты там продавались, и не помнил, чтобы покупатели когда-нибудь заходили туда. Вероятно, там торговали скобяными изделиями, табаком и алкоголем. Каждый раз перед праздником Цинмин[36] или Фестивалем призраков[37] можно было наблюдать на ступеньках перед магазином выложенные пачки бумажных денег. В представлении ребенка магазины обычно делятся на два типа: первые – в которых продаются вкусности, вторые – в которые дети не ходят. Этот, вне всякого сомнения, относился к последним. Столовая перед бассейном была единственным местом, где мы с удовольствием готовы были потратить карманные деньги, но в школе покупка перекуса была запрещена. Ходили слухи, что коварный директор то и дело подстерегал поблизости и устраивал облавы на тех, кто не мог устоять