– И все-таки пуд в 41 фунт?
– Конечно, своего не упустят…
Мы въезжали в широкую улицу большего селенья…
II
Характер степных селений. – Постоялый двор. – Федоровка и Воронцовка. – Власть хлеба-зерна. – Порядки бюрократические и патриархальные. – Семейный раздел.
Селение Карамык, среднее по размеру, организовалось и выросло под влиянием степи. Не говоря о широкой улице, служащей продолжением вольной степной дороги, дома в селении отстоят друг от друга в весьма солидном расстоянии по причине огромных и содержащихся в относительной чистоте дворов. Жилища тоже просторные, а комнаты характерные, хотя бы эта кухня, куда мы вошли, поставив в тень лошадей и задав им корм. Кухня и столовая: вместе – длинная, но не узкая комната, светлая, с чистыми окнами в одну сторону. Печь и плита содержатся аккуратно. Хозяйки, две сильные бабы, чисто одетые, только-что вынули свеже выпеченный хлеб, замечательно вкусный и аппетитный на вид. Надо отдать справедливость ставропольской губернии: нигде по станциям, даже и Кубанской области, и селениям, мне не приходилось есть такого вкусного пшеничного хлеба, как здесь. Действительно, хлеб, так хлеб!
– Сколько стоит пуд такой муки? – спросил я у хозяйки.
– Восемьдесят копеек. А что, добрый хлеб?..
– Да, хороший хлеб.
– До вас солдаты из Георгиевска были, тоже хвалили хлеб… Скажите, пожалуйста, зачем от начальства им запрет не кушать пшеничного, а печь хлеба из житной муки?.. Такая мука у нас дороже и хуже, а накося – запрет: по закону, говорят, не полагается!.. Мы вот жита не сеем… Зачем?.. когда пшеница добре родит!.. Житной муки у нас трудно найти, а солдатам, вишь, надыть… Чудно, право! – говорила простодушно женщина, вынимая из печи жареную картошку.
Я молчал и думал: в самом деле, почему в царстве пшеницы не есть солдатам такого чудного и дешевого хлеба, а непременно потреблять ржаной? Дисциплина что-ли от этого пострадает? Да, бюрократия не связана с жизнью даже в вопросах выгодного питания… Скажите, пожалуйста, как можно солдату есть такой великолепный хлеб!.. да он избалуется окончательно!.. Грустно все это. Недорого мы заплатили за чай, яйца, хлеб и молоко, все продукт свежий, прекрасный…
– По скольку десятин наделены здесь крестьяне?
– Которые по пятнадцати десятин на двор, но имеются и такие старые поселенцы из православных, что получили по тридцати десятин.
– Ого!.. Жить можно!..
– Еще бы! – добавил мой спутник. – Да и какая земля!.. Вперед!
Мы снова – в ровной, гладкой, как скатерть, степи; только там, где постепенно огибает равнину река Кума, на правом её берегу высятся горы, а на противоположном низменном растет лес.
Кума – степная река, и на всем её протяжении построены селения, самые первые в степной,