– Не нады ли чего?
«Нады» -то было не «баушкам» (с одной из которых Гошонок был одинакового возраста, а другая в прошлом была известным московским театроведом, но Гошонку на это было в высшей степени начхать), «нады» было самому Гошонку, потому что пенсия ему еще не светила по причине совсем не старого возраста, а работать в деревне, кроме собственного огорода, было решительно негде, так как все колхозы и совхозы давно развалились (как и все прочие насильственные предприятия товарища Сталина, во имя которых было пролито столько крови и принесено столько жертв!).
А если заводилась какая-нибудь лишняя копейка (например, украв что-то плохо лежащее у одних дачников, Гошонок толкал это другим дачникам за бесценок), она тут же пропивалась, и продолжительность очередного запоя зависела только от количества презренного металла – если бы Гошонок был олигархом, он пил бы, не переставая, – такой удивительный он имел организм.
Аделаида была натурой жалостливой и поначалу угощала Гошонка всякой всячиной – то чаю сунет, то кусок сала, но потом поняла, что хитрые крестьяне жили куда благополучнее, чем она сама, а все, чем она их «одаривала», либо оседало на чердаках (у старух), там же, где ворованное, либо менялось на низкопробный спирт (мужиками). Причем деревенские никогда и никому ничего не делали бескорыстно. Баба Бабариха много лет дружила с бабкой Веркой. Эта «дружба» выражалась в том, что они ходили друг к другу каждый день и всласть, по нескольку часов, сплетничали обо всех обитателях их деревни, а также всех ближайших окрестных деревень. Это продолжалось лет пятьдесят, и вот в один прекрасный момент бабка Верка занемогла. Бабариха стала носить ей воду из колодца, взимая за каждый визит по полтиннику (50 рублей, а вовсе не копеек). Вот тебе и закадычные подруги!!! Впрочем, эта дружба кончилась плачевно: собака Бабарихи – Мухтар – сожрал две Веркиных курицы, Верка пришла требовать у Бабарихи законной компенсации, но та категорически ей отказала, мотивируя это тем, что «я твоих куриц и в глаза не видела!». И бабка Верка возненавидела бывшую подругу лютой ненавистью.
– Чтобы не смела являться на мои похороны!
Этим страшным проклятием закончились полвека, проведенные в сладостном перемывании косточек ближних и дальних…
Глава 2
По натуре Аделаида была склонна к философским размышлениям. Например, она очень часто размышляла на тему о несовершенствах нашего существования, кои представали перед ее глазами на каждом шагу. Обычно люди рождаются, живут, занимаясь какой-нибудь полезной (или вредной) деятельностью, и умирают. Аделаида так не могла, это было не для нее. Сколько она себя помнила, она всегда искала ответы на «проклятые», «вечные» вопросы, и в результате у нее накопилось множество претензий к Господу