Остальное, что Жека прямо не высказал, хорошо читалось в его глазах, и Рэм прекрасно все понял.
– Каждый имеет право на выбор. У нас остается Миша. С ним как раз все выйдет тяжелее, – он кинул на друга вопросительный взгляд. – Да, Миша?
– А, гм, что я? – Спивак неопределенно пожал плечами.
– А, гм, что ты? – Рэм не удержался и передразнил его. – Что ты, Миша, сможешь предъявить в качестве своего козырного туза? Молчишь, не знаешь, что сказать…
Единственным критерием оценки выступит диплом, обычный, «синенький». Встречают у них, как оно водится, по одежке. Потом уже по уму провожают, если таковой еще окажется в наличии…
– Ты, Саша, пойми без обид… – Рэм посмотрел на Григорьева. – Если станет вопрос о том, с кем мне пойти дальше – с тобой или со Спиваком – я выберу Мишу. Ты считай, что едешь к себе на вторую родину. Ты и один не пропадешь. А мы с Михаилом с первого дня все четыре года вместе небо коптим. Ты извини меня, Саша, я его одного не брошу, – Валишев ободряюще подмигнул совсем, было, приунывшему Спиваку. – Вдвоем всегда легче, чем одному…
Взмахнув рукой, он улыбнулся. Ну, а если получится втроем, значит, так тому и быть…
Отставив в сторону все свои остальные дела, Баталов обложил переговорный пункт и приступил к долговременной осаде. По его просьбе девушка набирала один номер телефона за другим. Нигде его жены не наблюдалось. Домашний телефон не отвечал. Как ни хотелось ему, снова пришлось звонить на квартиру Наташи.
– Это, Славка, опять тебя, – ухмыльнулась хозяйка, услышав характерные трели вызова с междугородней станции, и не подошла и не подняла трубку.
Состряпав недовольную рожицу, гостья ответила:
– Алло, я слушаю…
У Костика, словно гора упала с плеч.
– Мира, выслушай меня…
За прошедшие сутки он многое успел передумать. Если бы не незримая поддержка Мартова, то еще на втором курсе его, скорее всего, с треском «прокатили» бы на очередных выборах.
Лишь благодаря сверхактивной позиции замполита дивизиона его снова избрали в комитет ВЛКСМ дивизиона. Со скрипом…
Полученной золотой медалью он целиком и полностью обязан не своим личным знаниям, а тому положению, что он занимал. Одно неизменно тянуло за собой другое. Оборвись одно звено, вся его цепочка удач мгновенно рассыпалась бы. Непременно…
– Я слушаю тебя, Баталов, – вкрадчиво промурлыкала Славка. – Давай, кайся!
На лице Костика проступили капельки пота. Не ведая того, что знает его жена, не видя ее глаз, он совершенно терялся.
– Ты понимаешь, мои друзья…
Терпеливо выслушав нелепое нагромождение оправдательных несуразиц, девушка покачала головой:
– Баталов, не ври! Не унижайся! Наберись, хоть раз в жизни, мужеской смелости и выложи мне все начистоту! Облегчи душу!
– Мира, я…
Теперь он совершенно не знал,