Выбор сердца. Мариам Гвасалия

провела время? – сухо поинтересовался он.

      Наоми не знала, что ответить. Ведь на самом деле – да, провела. Но почему при нём она чувствовала себя так, словно сделала что-то неправильное?

      Наоми сделала шаг вперёд, и вдруг её ноги подкосились. Алкоголь всё ещё дурманил голову, и ей пришлось ухватиться за Чигука, чтобы не потерять равновесие.

      – Ой, – она захихикала, цепляясь за его плечи. – Кажется, я немного… эээ… перебрала.

      Чигук напрягся, когда её руки обвились вокруг его шеи. Её тело было тёплым, от неё пахло дорогим вином и сладкими духами. Он сжал челюсть, стараясь сохранить самообладание.

      – Чигууук, – протянула она его имя, заглядывая ему в глаза с какой-то детской наивностью. – Ты даже не представляешь, как прошёл мой вечер…

      Он молчал, но взгляд его потемнел.

      – Это было просто волшебно! – продолжила Наоми, слегка покачиваясь и не отпуская его. – Джун такой романтик… Ты бы видел, как он организовал всё! Этот сад, это вино…

      Она мечтательно закатила глаза, а у Чигука внутри всё закипало.

      – А потом… – она усмехнулась, прижимаясь к нему сильнее, будто делясь самой сладкой тайной. – Мы целовались…

      Чигук застыл, его руки сжались в кулаки, когда он услышал эти слова. Ему хватило одного взгляда Наоми, чтобы понять, в каком она состоянии – пьяная, раскрасневшаяся, с чуть припухшими губами и мечтательной улыбкой на лице. Внутри всё закипело, но он старался держать себя в руках.

      – Достаточно, – его голос прозвучал низко и угрожающе.

      Но Наоми словно не слышала. Она прижалась к нему сильнее, её пальцы слабо сжали ткань его рубашки.

      – Ты ведь знал, да? – она хихикнула. – Что я… так сильно в него влюблена…

      Чигук глубоко вдохнул, чувствуя, как злость и раздражение смешиваются с чем-то другим – с обидой, с горечью, с желанием встряхнуть её, чтобы она, наконец, открыла глаза.

      – Хватит, Наоми, – он осторожно, но твёрдо отстранил её.

      Но она не отступала. Подняв голову, посмотрела прямо в его глаза, улыбаясь по-детски наивно.

      – Почему ты злишься? Ревнуешь?

      Чигук молчал. Конечно, ревновал. До боли в груди, до ярости, до желания увести её из этого глупого спектакля, который она сама же устроила. Но вместо ответа он молча подхватил её на руки и понёс в спальню. Она зашептала что-то, но он уже не слушал.

      «Ты ведь завтра всё забудешь», – мысленно сказал он, опуская её на кровать и поправляя выбившиеся пряди волос.

      Наоми ещё раз улыбнулась, закрывая глаза.

      – Чигук… – пробормотала она перед тем, как провалиться в сон.