– И сколько… о каком времени идет речь?
– О днях. – Он пожал плечами. – Неделях.
На лице Бренди отразилось изумление.
– Что за сказки, Рой.
– Пока вдыхаешь этот газ, заснуть не можешь. Вот тебе объяснение, проще некуда.
– Но человек должен спать. Я, ты, кто угодно. Мы не можем не спать.
Доктор Уоллис улыбнулся.
– Эту гипотезу, Бренди, я и надеюсь развенчать в течение следующих трех недель.
Более или менее удовлетворив любопытство Бренди, он свел разговор на нет и повел ее в спальню. Их секс всегда был шумным, изобретательным и немного опасным.
Посадив ее на кровать, Уоллис стащил через голову красное платье и начал осыпать ее пупок поцелуями. Она запустила пальцы ему в волосы и прижалась к нему бедрами. Он обвил руками ее спину и расстегнул лифчик…
Раздался стук в дверь.
Уоллис выпрямился – кто бы это мог быть?
– Кого-то ждешь? – спросила Бренди, шаловливо улыбаясь.
Он покачал головой.
– Я сейчас.
Уоллис пересек свой пентхаус, на ходу застегивая рубашку.
Кого принесла нелегкая в такое время?
Он остановился у двери. Глазка не было. Он хотел установить камеру, но так и не собрался.
– Кто там? – спросил он.
– Рой? Это Брук.
Черт! Откуда она взялась?
Они договорились о встрече неделю назад, но у него это начисто вылетело из головы.
Не держать же ее за порогом! Он открыл дверь и встретил ее широчайшей улыбкой. Она улыбнулась в ответ.
– Привет!
– Привет!
Внешне Брук Фоксли была полной противоположностью Бренди Кларксон. Черные волосы, короткая прямая челка, в темных глазах – уклончивая скрытность, кожа белая, будто никогда не видела солнца. Несмотря на отсутствие соблазнительных форм, какими могла похвастать Бренди, ее гибкая фигура была не менее женственной, а в тот вечер, в шелковой блузке, тесных джинсах, открытых туфлях на каблуках и с вышитой сумочкой-клатчем, выглядела она просто убойно.
По характеру Брук и Бренди тоже находились на противоположных краях спектра. Брук наблюдательная, спокойная, сдержанная. Не из тех, кто сразу бросается в глаза, но каким-то образом с каждой новой встречей она становилась все прекраснее.
Бренди наоборот – огонь и флирт. Она выставляла свою сексуальность напоказ, использовала ее в своих целях. Когда доктор Уоллис куда-то с ней выходил, ему приходилось делить ее с ее телефоном. Она уверяла, что все эти звонки и сообщения – по работе, но откуда он мог знать? А когда телефон умолкал, она рассказывала ему о какой-нибудь знаменитости из Силиконовой долины, которую встретила на банкете, на яхте или другой пышной тусовке. Ее жизнь была сплошным гламуром, нарциссизмом, буйством… и пустотой. Она была чужой в мире, в который изо всех сил хотела пробиться, изо всех сил делала вид, что находится в нужном месте и в нужное время, что в ее жизни вот-вот произойдет «великий прорыв», изо всех сил тщилась взлететь по ступеням социальной иерархии,