Она сияла, а я старался не уронить ни её, ни себя. И в этот момент мне казалось – всё возможно.
А моим сольным выходом должен был стать танец Джексона. Да-да, тот самый – с «лунной походкой», резкими остановками и невидимым микрофоном в руке.
Я поднял из памяти движения, вычистил каждый шаг до блеска – словно это был обряд, а не просто танец. Достал тот самый костюм, в котором когда-то отплясывал на выпускном из шараги. Белая рубашка, чёрные брюки, шляпа с полями – почти как у него. Только теперь я добавил пиджак. С плеч сползал, да, но выглядело мощно. По крайней мере, в моём воображении.
В голове крутилась мысль: вот он, твой шанс. Не просто выступить – показать, что ты не мебель на сцене, не подставка для чьих-то пируэтов. Ты – артист
Доехали мы быстро – всего за час. Но я толком и не заметил дороги. Рядом сидела Оля. Её плечо касалось моего, и всё остальное как-то исчезло – и степь за окном, и тряска автобуса, и жара.
Приехали в советский ещё пансионат. Старый, но ухоженный, с новыми фасадами и всё тем же духом приличного отдыха. Теперь тут, похоже, отдыхали не простые трудящиеся, а публика с деньгами и связями. Разгрузились. Девчонки оживились – захотели сразу на пляж, в озеро, охладиться. Таня попросила меня их сопроводить, приглядывать. Я кивнул – чего уж там.
На пляже было неожиданно многолюдно. Странная публика: пожилые мужчины с загаром швейцарских альпинистов и юные, красивые девушки в брендовых купальниках. «Ну, мало ли», – подумал я. «Девушки и девушки». А зря.
Мы устроились ближе к воде. Девчонки весело сбросили одежду, посыпались в воду, как птенцы в небо. Я остался на берегу – в своей белой рубашке, чёрных брюках и с дурацким чувством, что выгляжу не как сопровождающий, а как неудачливый чиновник на пикнике.
Достал нож, стал разрезать арбуз. Сочный, холодный. Всё было почти идиллически, пока на меня не упала тень. Огромная. Как от гаража.
Я обернулся.
Передо мной стояли трое. Местные. Массивные. В наколках, шортах, со скучными лицами и алабаем на цепи, который выглядел как волк из страшной сказки.
– Твои девочки? – спросил один. Голос у него был, как ржавый якорь по стеклу.
– Да, девушки со мной, – я постарался говорить уверенно, хотя сердце уже где-то в районе подмышек билось как бешеное. – Щас катер подкатим, – влез второй, тот, что с собакой. – Они с нами прокатятся. Часок. Вернём.
Я понял: шутки в сторону. И времени думать нет.
Встал. Выпрямился. Смотрел в глаза, не отводя взгляда, хотя хотелось провалиться сквозь песок.
– Вы не так поняли, – сказал я, стараясь гасить панику. – Мы артисты. Приехали выступать в пансионате. Хотите посмотреть – приходите вечером на летнюю площадку.
Они