Между выступлениями представителей большинства и представителей левого крыла Исполнительного Комитета на этом совещании Суханов пытается установить то различие, что представители большинства стремились к соглашению с правительством, тогда как левое крыло формулировало свои взгляды, не заботясь о том, будет или нет достигнуто соглашение.
На самом деле, при всей резкости критики, которую направляли против ноты Милюкова и представители большинства Исполнительного Комитета, и представители левого крыла, характерной чертой апрельского совещания было то, что весь Исполнительный Комитет, без различия фракций, желал восстановления соглашения с правительством. Дыхание гражданской войны, впервые пронесшееся над революционной страной, держало в тревоге всех, и левые фракции Исполнительного Комитета делали все, что было в их силах, чтобы не мешать соглашению.
Требуя от правительства, чтобы оно ясно отмежевалось от выраженной в ноте Милюкова тенденции воскресить лозунги воинствующего империализма, мы, представители большинства Исполнительного Комитета, понимали, что нельзя, требовать, чтобы правительство дало нам удовлетворение в форме, его унижающей. Мы не выдвинули даже требования отставки Милюкова, зная, что в этих условиях уход кадетских министров лишь осложнил бы кризис. Один только Чернов, в очень сдержанной форме, отдавая должное научным заслугам Милюкова, сделал указание, скорее для будущего, чем для настоящего, что Милюков мог бы быть более полезен стране в роли министра народного просвещения, чем в роли министра иностранных дел. Чернов говорил от имени большинства Исполнительного Комитета, а из левых ни один не поставил этого вопроса.
Каменев говорил в нарочито спокойном тоне, что в основе происходящего кризиса лежит принципиальное противоречие между стремлениями буржуазии и пролетариата, но не преминул добавить, что большевистская фракция, от имени которой он выступает, не стремится в данный момент к свержению правительства. Суханов построил защиту требований интернационалистов о более энергичной политике мира на аргументах, которые, казалось, должны были встретить сочувствие правительства. Основываясь на собственных докладах министров и апеллируя к их патриотизму, он говорил о том, на сколько борьба с экономическими затруднениями и с расстройством фронта была бы облегчена политикой, решительно направленной к приближению мира. Но когда некоторые его замечания, критиковавшие уже не сопроводительную ноту Милюкова, а всю деятельность правительства в целом, вызвали протесты со стороны министров, он поспешил успокоить их, заявив, что говорит от имени меньшинства и что большинство Исполнительного Комитета его взглядов не разделяет.
Заявление Милюкова о невозможности послать новую ноту грозило сорвать