– А зачем он нам нужен? – с ужасом подумал главный врач Велемир Жопко, – На кой ляд мне этот клистир? Гулливера ко мне, что-ли положуть? Ей-богу! Лучше бы Карла Маркса перекрасили бронзовой краской, облупился весь до гульфа! Срам-там-там! Срам-там-там!
А на следующий день пришли рабочие в спецовках и написали на клистире:
«Двухсотведёрный Клистир Клим Гоношилов».
Ввиду нежданного появления «Клима», партию отравленных дустом, щедро расквартированных в бехтеревых помидорах, пришлось временно поместить в подвале на соломе, где раньше жили лошади трофейной ломовой породы, а умирающих вынесли на улицу комиссара Кукшенка отдавать концы на чистом воздухе.
В то самое время, когда врач Пузянников волновался и бегал по колидорищам, не находя себе места, больницу расформировали и всем сказали убираться восвояси, потому что это теперь не больница, а кожгалантерейный завод, и завод не сегодня-завтра начнёт работать в полную силушку, и выпускать продукцию для республики и нужд.
Клистир домкратом придвинули к окну-розе и, подтолкнув при помощи дееспособных больных, сбросили из окна вместе с витражами. Менять нужно! Задавил клистир всего семерых, и все сказали: «Слава! Слава Богу! Всего семерых задавил!»
Так как по бумагам в силу вступало кожгалантерейное начальство, всех больных и добровольно умирающих вынесли совсем за забор на улицу, а некоторых особенно заболевших сбросили в грязь для прохлады.
А ведь зря сбросили клистир. Из него можно было бы сделать чан для отмочки кошачьих шкурок, которые шли на котиковые шапки и воротнички кукуевской фабрики N 3-Д 397. Артикул.
Комиссар Кукиш сидел на лошади и вперял в пролетариев грозный взгляд идеологического человека прошлых веков.
– Для будущего нужна твёрдая гарантия. Чтоб Зорников знал! Дайте им шоколадку! Пусть обожрутся! Дело иначе не сделать! Иначе большевизм в нашей стране не победит!
И он отдал шоколадку, завёрнутую в туалетную бумагу своим врагам.
– Ну, здравствуй, Леонид Александрович! – добавил вкрадчиво телевизор и взорвался от напряжения.
– Здравствуй, Марина Фёдоровна! Я очень желал вас видеть!» – донеслось сверху, – Мы уже здесь! Когда коронация?»
Внезапно Ли Иванович вздрогнул, как будто его ударили электрическим током и широко открыл мутные глаза.
Прямо перед ним сначала возникла расплывчатая лампочка, а потом голубая светящаяся точка. Она быстро увеличилась в размерах и превратилась в причудливо извивающуюся дымную змею. Змея мало того, что извивалась, но как будто колебалась в недвижном воздухе. Змея медленно опустилась к покрытому ковром полу, сделала фортель вокруг своей оси и превратилась в очень маленького и очень изящного человечка сантиметров тридцати, чуть было не сказал – в диаметре. Высотой, высотой был он тридцать сантиметров. Человечек оказался нервным чистюлей, едва вывалившись