Улыбаясь и посмеиваясь, Пель схватился за стоящие тут же на полках флаконы из толстого стекла, поливая импровизированного льва какими-то растворами. На этикетках значились сложные символы, аккуратно выведенные латинскими буквами. Местами мелькали совсем уж загадочные значки.
– Так, а теперь возьмем немного серы – львы не выносят ее запаха и зеленеют, если ты не знал. Хотя сама она желтая.
Василий Васильевич сбрызнул льва чем-то, поджег высыпанную на край большой медной тарелки кучку серы и, прежде чем лаборатория наполнилась удушливым запахом, плотно накрыл стеклянным колпаком. Перед изумленным взором Сашки лев вздрогнул и начал быстро зеленеть, словно его поливали болотной тиной, прилипающей к жесткой шерсти страдающего царя зверей. Несколько мгновений и от желтого окраса ничего не осталось. Подождав еще мгновение, Пель поднес накрытую колпаком тарелку поближе к гудящему атанору и снял стекло. Пахнуло серой, но не сильно – запах вылетал в трубу, затягиваясь вглубь бурлящего огнем жерла алхимической печи.
Приоткрыв рот, юный граф внимательно смотрел на химические фокусы, испытывая приятное волнение от столкновения с неизведанным, магическим. Прямой нос его с легкой, едва заметной горбинкой, был окружен двумя румяными, покрытыми крохотными веснушками щеками.
– Вот! Зеленый лев, пожирающий солнце – один из главных символов алхимиков. Они символизируют золото и кислоту. Я тебе потом объясню подробнее, если пожелаешь.
Посмеиваясь, Пель вставил в пасть зеленому льву небольшой бумажный кругляшок, окрасившийся от лежавшей на нем серы.
– А пока, может быть ты еще скажешь мне, что львы и летать не умеют? Даже зеленые?
Сашка промолчал, стремительно теряя уверенность и сдаваясь перед находчивостью старого фокусника.
– Так умеют или не умеют? – с азартом настаивал Пель. Глаза его лукаво блестели, выглядывая из-под толстых стекол очков.
Сашка отрицательно покачал головой. Была не была. Не летают львы – это все сказки для маленьких. А он то уже не маленький!
Пель приподнял поднос, еще ближе придвинул к горну и легонько дунул на зеленого льва, уже высохшего от излучаемого печью жара. Сбитый волной воздуха, лев, казалось, кувыркнулся прямо в огонь, но едва коснувшись пламени, словно ужаленный взлетел ввысь, быстро исчезнув из вида где-то там, куда не доставали глаза. Словно неведомая сила подхватила и унесла его.
– В-у-у-у-у-х – Сашка изумленно выдохнул.
– Видел? Он обжегся и улетел! – добродушно улыбнулся Василий Васильевич, разводя руками.
Чудеса, Саша, не только для маленьких – вот возьмем ту же алхимию. Ну, казалось бы, древние поверия, средневековые сказки или, как жена моя говорит, «прочая инфантильная ерунда». А ведь ею занимались великие умы человечества!
Саша с благодарностью слушал старика. Он любил его истории.
– Гете не создал бы своего Фауста, не увлекшись мистицизмом и алхимией. Парацельс не продвинул бы медицину, полторы